События 90х

Его последний патрон

 

 

 

    7 июля российский и белорусский премьеры Степашин и Линг торжественно объявили: уже этой осенью может быть подписан договор о создании единого государства. Правда, московскую политтусовку успокоили информацией о том, что вводить пост президента Союза пока не планируется. Новым государственным образованием до определенного времени будет руководить некий Высший совет, в котором будут присутствовать главы и России, и Белоруссии. 

 

Резкая активизация интеграционных процессов, казалось бы, имеет внешнюю для России причину - она произошла после неуклюжей угрозы белорусского батьки повернуться "к Западу передом, к Москве задом". Однако сама неожиданность этого заявления не может не вызывать ряд вопросов. В самом деле, так ли уж ждут на Западе от Лукашенко, чей безусловно легитимный срок правления истекает 20 июля, протянутой руки дружбы? И не является ли Кремль единственной инстанцией, которой по-настоящему выгоден ультиматум белорусского президента, ставший уникальным поводом решительно ускорить ход локомотива объединительных усилий?

 

Запущенный механизм создания единого государства сам по себе еще ничего не означает. Если верховная российская власть не будет в нем нуждаться, она вольна продлить интеграционные процессы на сколь угодно долгий срок. Нетрудно догадаться, что, скорее всего, так и произойдет в случае уверенности "семьи" в победе на выборах, взаправдашнего решения Ельцина уйти на покой, достижения договоренности между разными частями элиты или возникновения реальной опасности прихода к власти Лукашенко. Однако иные варианты развития событий, прежде всего связанные с возможным победоносным шествием Лужкова или Примакова к победе на президентских выборах, могут спровоцировать молниеносную реализацию сценария, однажды разыгранного Слободаном Милошевичем: новый Союз получает старого президента. 

 

При этом можно не беспокоиться ни о малопредсказуемом и дорогом референдуме, ни о долгой и сложной процедуре внесения изменений в конституцию. Договор между Россией и Белоруссией - какой-никакой, а все же международный, и поэтому имеет хороший потенциал верховенства над национальным правом. Осталось только довести его до совершенства, подготовить несколько его вариантов на разные случаи, обеспечить максимальный контроль Кремля над интеграционными процессами (что нетрудно, ибо администрация белорусского президента, нищая и слишком похожая на средний обком по интеллектуальному уровню, не способна выиграть серьезную схватку за власть). 

 

И затем - ждать, ждать и еще раз ждать. Ведь, не дай Бог, наступит момент, когда в арсенале не останется ни одного патрона конвенционального калибра. Впрочем, столь мощный политический боеприпас, как возможность одним махом изменить все государственное устройство, все правила игры, все балансы и сдержки, - слишком хорош, чтобы не выстрелить. Вот только знаем ли мы, кто первым нажмет на курок?

 

Николай ПОРФИРЬЕВ