В мире

ОХОТНИКИ ЗА ПАРТИЗАНАМИ ИЗ ОРГАНИЗАЦИИ ХЕЗБОЛЛА

Подоплека израильской операции Гроздья гнева
Марк Мильштейн

Залп 155-мм артиллерийских снарядов проплыл над нашими головами мимо объявленной Израилем зоны безопасности в направлении сектора Южного Ливана, назначенного фиджийским военнослужащим из состава сил ООН по поддержанию мира. Несколько снарядов, возможно, упало на ливанских беженцев в лагере ООН.
Вскоре начали поступать сообщения о кровавой бане в поселке Квана, расположенном примерно в 14 км севернее.
Я и корреспондент одной крупной британской газеты стремились попасть в Ливан. Но майор сил обороны Израиля на пограничном контрольно-пропускном пункте приказал двум своим солдатам повесить замок на ворота, которые препятствовали нашему дальнейшему движению.
Что, вы собираетесь дать им шанс прославиться на весь мир? - с презрительной ухмылкой произнес офицер, зная, что мы хотим попасть в Квану. - Мне наплевать, что вы журналисты. Эта граница с данного момента закрыта. А поэтому катитесь отсюда.
Вскоре весь мир осудит обстрел поселка Квана. Противоречивое сообщение ООН станет утверждать, подливая масла в огонь слухов, что скорее всего это несчастный случай, что силы обороны Израиля имели намерение с помощью воздушных взрывов снарядов с дистанционным взрывателем уничтожить бойцов из организации Хезболла, укрывавшихся в лагере ООН для беженцев. Израиль будет утверждать, что обстрел имел целью прикрыть отступление секретного подразделения сил обороны Израиля, действовавшего в этом районе, но часть снарядов случайно пролетела дальше предназначенной им цели: позиции арабских минометов южнее лагеря ООН.
Но не подлежит сомнению тот факт, что 18 апреля в Кване умерли 102 ливанца.
Операция Гроздья гнева
Не имея перспектив в ближайшее время пересечь границу, мы отправились обратно в Метуллу. В этом самом северном поселении Израиля размещалась штаб-квартира организации по связям с общественностью сил обороны Израиля, созданной для освещения хода операции Гроздья гнева - миссии, которая имела объявленную цель очистить Южный Ливан от партизан организации Хезболла.
Аккуратная деревенька на склоне холма кишела представителями средств массовой информации со всего света. Метулла, кроме того, пользовалась известностью благодаря размещавшейся в ней батарее самоходных гаубиц сил обороны Израиля, а также благодаря тому, что располагалась на северной окраине Аллеи Катюш, зоны размером 20х20 км, где падали реактивные снаряды, которыми бойцы Хезболла обстреливали северные районы Израиля.
По пути в Метуллу мы сделали остановку в Квирят-Шемоне. Этот городок заслуживает наименования Эпицентр взрыва, поскольку является главной мишенью почти каждой арабской ракетной атаки на протяжении короткой истории Израиля.
Взволнованные видеосюжетом телекомпании CNN, из которого можно было заключить, что Квирят-Шемона подвергается едва ли не круглосуточным ракетным ударам, мы ожидали увидеть, что его жители подобны охваченной ужасом толпе, а сам городок напоминает столицу Чечни Грозный под пятой Российской Армии, либо Сараево в тисках сербской блокады.
Вместо этого мы обнаружили почти пустой, иссушенный солнцем городок, застроенный многоквартирными домами в восточно-европейском стиле. В них все еще обитало несколько сотен упрямцев (если они не прятались в бомбоубежищах), полувзвод вооруженных до зубов религиозных евреев, круглосуточно патрулировавших улицы городка, и около 1000 солдат сил обороны Израиля. Большинство солдат слонялось вокруг построенной французами гостиницы и казарменного комплекса, либо спорило, кому первому следует воспользоваться одним из четырех таксофонов.
Британский репортер и я не совсем понимали, как следует обращаться с вежливыми, дисциплинированными солдатами сил обороны Израиля.
Как насчет того, чтобы выпить чашечку каппуччино, - спросила нас капрал Рашель Шэффер, привлекательная резервистка сил обороны Израиля, находившаяся в этом городке в командировке. - Если вам интересно, мы можем показать, как мы осуществляем культурные программы для детей, живущих в бомбоубежищах.
Поблагодарив, мы отказались. Я попросил разрешения посетить передовую артиллерийскую позицию или пойти вместе с патрулем в зону безопасности.
Почему вам этого хочется? - спросила красотка в военной форме, сделав удивленную мину. - Это может оказаться опасным, а ваша безопасность является нашим делом. Возможно, вам следует переговорить с представителем по связям с прессой сил обороны Израиля.
Тут зазвонил сотовый телефон капрала Шэффер. Это послужило сигналом покинуть гостиницу. Оказавшись снова на улице, мы не долго ожидали новых событий.
Пробегавший мимо медик сил обороны Израиля предупредил, что обстрела Квирят-Шемоны реактивными снарядами из арабских Катюш можно ожидать в любую минуту.
Эхо двух громких взрывов отразилось от гор, обступающих западную окраину городка. Между соснами взметнулись вверх султаны пыли. Затем третий, более громкий, взрыв сотряс окна гостиницы. Снаряд попал в один из многоквартирных жилых домов.
По радио зазвучали крики на еврейском языке. Мы побежали к очагу дыма, поднимавшегося над небольшим двухэтажным жилым домом на юго-западной стороне городка. Нам ни разу не приходилось наблюдать результат взрыва реактивного снаряда Катюши. Британец и я, подготовленные почти истеричными сообщениями телекомпании CNN и пресс-офиса сил обороны Израиля о необычайной мощи этого оружия террора, ожидали увидеть сцену, напоминающую атаки немецких ракет Фау-2 на Лондон. На деле все оказалось иначе.
Около десятка израильских солдат, ни у одного из которых не было магазина с патронами в его 5,56-мм винтовке М16А2, стояли вокруг, регулируя движение автотранспорта и контролируя небольшую толпу гражданских лиц, которые пришли поглазеть на случившееся. Сотрудники местных сил гражданской обороны, пожарные и полицейские уже приступили к борьбе с дымным пламенем, которое вырывалось из здания.
Мы услышали ответный залп батареи сил обороны Израиля, стоявшей севернее городка. Ух, ух, ух, - три 155-мм снаряда в отместку за три ничтожных реактивных снаряда. Появились два вертолета сил обороны Израиля, которые начали барражировать над Квирят-Шемоной.
Дыра размером с баскетбольный мяч зияла в крыше здания, указывая, куда попал снаряд Катюши. Взрыв разнес в клочья жилую комнату. 122-мм оружие террора - да, оружие, представляющее военную угрозу для Израиля, - нет!
Говоривший по-английски сотрудник израильской полиции пояснил нам, что в момент взрыва в доме жильцов не было. Теперь представителям страховой компании предстояло разобраться, что к чему.
Умные бомбы и контроль вращения
Итак, снаряд Катюши падает на территорию Израиля. Какой-нибудь оператор компьютера сил обороны Израиля на одном из постов построенной американцами системы радиолокационного контроля вычисляет координаты для ответного удара. Не проходит и нескольких минут, как израильские гаубицы или истребители -бомбардировщики F-16 наносят ответный удар. Никаких солдат сухопутных войск, никаких кровавых рукопашных боев. Просто час за часом видеокамеры высокоточных управляемых авиабомб передают картинки, регистрирующие эффективность действия боеприпасов американского производства по позициям бойцов Хезболла.
Силы обороны Израиля, казалось, вознамерились превратить операцию Гроздья гнева в испытательный прогон своей новейшей технологии контроля вращения средств массовой информации - нравится это мировой прессе или нет.
Не похоже, что снаряд Катюши падает каждую минуту или даже каждый час, - заметил я представителю по связям с прессой сил обороны Израиля полковнику Раанону Гиссену. - Если основываться на телесюжетах CNN или телевидения Израиля, может сложиться впечатление, что имеет место крупный военный конфликт. Бог мой, я здесь уже двое суток и за это время слышал всего шесть разрывов снарядов Катюш. Но, если это так, и огонь по большей части ведется отсюда, тогда операция должна быть закончена через день-другой, правильно?
Гиссен, поднаторевший в парировании каверзных выпадов репортеров, не собирался попадать в ловушку моих вопросов. Он хладнокровно пустился в отработанный сценарий ответа по типу вам следовало бы взглянуть на эту миссию с нашей точки зрения.
Операция так затягивается потому, что Израиль хочет повлиять на голову руководителя Хезболла, - сказал он. - Не буквально, конечно, ибо у нас нет желания убивать их. Мы хотим достичь психологического и военного эффекта. Мы намерены заставить их остановиться. Мы хотим, чтобы они осознали, что на каждую их акцию мы будем отвечать, и что им придется платить сполна.
Гиссен продолжал: Партизаны из организации Хезболла всегда утверждали, что намерены завоевать сердца и умы жителей Южного Ливана, но они делают это, восседая на спинах этих самых людей. Мы сожалеем о безвинных жертвах, но, запомните, мы не ведем огня непосредственно по деревням, мы стреляем по окраинам.
Я был слишком ошеломлен, чтобы отвечать ему. Я поблагодарил полковника и возвратился в свой гостиничный номер. По телевизору показывали очередной живой телерепортаж CNN, из которого можно было заключить, что вся северная часть Израиля подвергается ракетным атакам, тогда как, разумеется, в действительности этого не было.
Я размышлял: Не является ли эта военная операция Израиля в конечном счете политической уловкой правительства Шимона Переса накануне национальных выборов, где кандидаты не имеют решающего перевеса, с целью доказать, что оно занимает жесткую позицию в отношении терроризма после серии самоубийственных взрывов, которые были осуществлены в Тель-Авиве и Иерусалиме?
Над Метуллой каждые несколько минут с гулом пролетали израильские истребители и беспилотные самолеты-разведчики, мешая сосредоточиться, поэтому я принял решение возвратиться в пресс-центр сил обороны Израиля, чтобы выяснить, что запланировано на этот день для журналистов.
Вам повезло, - сказал мне в пресс-центре один призывник сил обороны Израиля. - Через два часа прибывает министр здравоохранения, чтобы устроить пресс-конференцию на границе, примерно в полукилометре отсюда. Разыщите представителя пресс-службы сил обороны Израиля, который должен находиться на пограничном контрольно-пропускном пункте Гуд Фенс.
Притворившись заинтересованным, я задал вопрос, не собирается ли министр посетить Южный Ливан, чтобы проинспектировать санитарное состояние туалетов или полевых кухонь организации Хезболла? В ответ прозвучало резкое и сухое Нет. (После того, как накануне министра здравоохранения заманили в ознакомительную поездку с участием двух десятков израильских журналистов, которые захотели посмотреть на прибывающие на танковозах израильские танки, все было возможно.)
Хорошие солнечные очки, горячие орудия
Среди министров здравоохранения всего мира израильский министр здравоохранения Эфрейм Шне имеет, должно быть, самую надежную охрану. Прибыв на границу с Ливаном в бронеавтомобиле, который прикрывал с воздуха вертолет огневой поддержки, Шне не сделал ни одного шага в толпе представителей прессы без двух личных охранников в великолепных темных очках, каждый из которых был вооружен карабином CAR-15 под патрон 5,56х45 мм и пистолетом Глок.
Его выступление, по счастью, было кратким и конкретным. Операция Гроздья гнева будет продолжаться столько времени, сколько потребуется, чтобы прекратить атаки партизан Хезболла против Израиля, - резюмировал для нас свое выступление Шне.
Набитые великолепными цитатами, сюжетами, отлично заснятыми на видеопленку, и сэндвичами толщиной с палец, которыми их снабдили представители сил обороны Израиля, представители журналистского корпуса в большинстве своем покинули пресс-конференцию удовлетворенными и готовыми освещать операцию Гроздья гнева. Но мне не по душе, когда меня пичкают консервированными речами, а на мои барабанные перепонки давит гул израильских истребителей, поэтому я решил нанести визит на орудийную позицию, которая располагалась за гостиницей.
Этот снаряд будет подарком для шейха Мисралы, - сказал мне Атон, рядовой артиллерийской части Дрэгон, указывая на 155-мм артиллерийский выстрел, взрыватель которого в этот момент устанавливался на воздушный взрыв над предполагаемым местом дислокации штаба одного из мелких руководителей партизанских отрядов Хезболла. - Этот сукин сын даже не успеет узнать, чем его убило.
Израильские артиллеристы установили шесть гаубиц на вершине самого высокого пика к востоку от Метуллы, всего в 100 м южнее ограды высотой 3 м. Колючая проволока под током обозначает границу южноливанской зоны безопасности, которая местами имеет ширину до 20 км.
Перед орудийными позициями не было обваловки, а безопасность обеспечивали единственный часовой и однорядное заграждение из колючей проволоки по периметру. Не наблюдалось никакого боевого азарта, просто монотонная работа по подготовке артиллерийских выстрелов к боевому применению, согласованию угловых установок орудийных прицелов и производству выстрелов. Снова и снова.
Послушай, я здесь потому, что мне нужно быть здесь, - сказал Мордечи, рядовой сил обороны Израиля родом из северо-восточных штатов США. - Я ничего не имею против ливанцев, но приказ есть приказ. Эй, отойдите -ка! Мы сейчас будем стрелять.
Командир батареи, капитан с проседью в волосах, знаком приказал мне отойти к безопасной границе дороги по периметру позиции. Затем гаубицы поочередно рявкнули, изрыгнув из стволов дым и ударную волну, от которой спазматически сжался желудок.
О'кей, можно подойти, мы пока закончили! - крикнул мне Мордечи.
Я подошел к нему.
- Сегодня Саббад, ну, знаете, священный день отдохновения, сказал мне израильский рядовой. - Поэтому кое-кто из нас будет молиться. А вы религиозны?
- А как насчет операции, - спросил я.
- По субботам мы всегда мало работаем, - объяснил мне Мордечи. - Партизаны Хезболла никуда не денутся. У нас более чем достаточно времени, чтобы разнести их всех на куски.
Расклад сил в Южном Ливане
Эл Дж.Вентер
Хезболла - не единственный враг Израиля в Восточном Средиземноморье. Есть еще Амаль и, в меньшей степени, Организация Освобождения Палестины (ООП).
Заграничные отряды ООП в Южном Ливане практически разгромлены. Палестинцы живут в растянувшихся вдоль всего побережья примитивных лагерях для беженцев, под строгим контролем ливанской армии. Ни одно из полувоенных формирований в Южном Ливане не допускает в свои ряды бойцов ООП, хотя те иногда выполняют отдельные поручения по контрактам организации Хезболла, при этом муллы предоставляют им средства технического обеспечения и получают за них деньги. ООП способна осуществлять один-два рейда в месяц против сил обороны Израиля или их ставленника - армии Южного Ливана.
Палестинский батальон Черный день 13 сентября - малочисленное подразделение, базирующееся на Сидон и возглавляемое бывшим полковником ООП. В октябре прошлого года его бойцы применяли противотанковые ракетные комплексы Sagger, полученные от организации Хезболла, для обстрела поселений на севере Израиля. Движение располагает также собственным взводом террористов-смертников, некоторым из бойцов которого удалось проникнуть на территорию полосы Газа, вероятно, через Судан и Египет.
Амаль представляет собой мощную политическую и военную силу в Ливане. Глава этой организации Набин Берри, принадлежащий к шиитской ветви ислама, является спикером ливанского парламента. Хотя Амаль физически не препятствует пребыванию на территории Ливана бойцов Хезболла, но относится к ним с крайней подозрительностью. Между отрядами Амаль и Хезболла шла ожесточенная трехлетняя вооруженная борьба, начавшаяся в 1987 году, в разгар разрушительной гражданской войны в Ливане. Только в 1991 году, благодаря Дамасскому мирному соглашению между враждующими сторонами, муллам удалось вернуться обратно в свои деревни.
На стороне Израиля выступает армия Южного Ливана, в рядах которой в настоящее время насчитывается около 2500 человек. Многие годы армия Южного Ливана играла роль козырной карты в колоде Ливана.
Армия Южного Ливана была сформирована в конце 70-х годов полковником Йорамом Хамизрахи, офицером резерва сил обороны Израиля, который позднее провел некоторое время со мной в Южной Африке. Иерусалим возложил на него задачу создать буфер между Израилем и враждебными ему силами на севере. Хамизрахи создал весьма эффективную, хотя и малочисленную армию, которую готовит, оснащает и содержит Израиль. Разумеется, операции армии Южного Ливана в конечном счете контролируются высшим военным командованием Израиля. Далее, по меньшей мере 1000 израильских военнослужащих в любой момент находятся в буферной зоне.
Боевые отряды Амаль, ООП и в более позднее время Хезболла (поддерживаемой Ираном и Сирией Партии Аллаха) для проведения рейдов на территорию Израиля должны были сначала пересечь то, что в ООН именуется территорией, контролируемой израильтянами. Многие из пытавшихся просочиться через эту территорию бойцов были убиты или схвачены, благодаря чему несомненно были спасены жизни многих израильтян.
Армия Южного Ливана до недавнего времени тесно сотрудничала с другими представителями аппарата безопасности, созданного еврейским государством. Эти агентства развернули одну из самых всеохватывающих и чувствительных систем раннего предупреждения, какие только можно найти на любом континенте. Значительная часть технических средств для этой системы была поставлена Соединенными Штатами Америки.
Тем, кто пытается тайно просочиться, приходится иметь дело с огромным числом электронных вибрационных и инфракрасных датчиков. РЛС наблюдения за полем боя засекают малейшее подозрительное движение. Силы обороны Израиля располагают огромным радиолокационным постом в Ливане, расположенным на побережье, чуть севернее города Нагура. Антенны радиолокационного поста хорошо заметны справа, когда едешь по автомобильной дороге, ведущей в город Тайр. В последние годы израильтяне стали использовать для ведения более плотного наблюдения также беспилотные самолеты-разведчики, способные оставаться в воздухе до шести часов и передавать закодированную информацию с высот до 20000 футов (6100 м). (Сирийцы уже много лет пытаются электронными средствами подавлять сигналы израильских беспилотных самолетов -разведчиков.)
Несмотря на все меры безопасности, партизанам Хезболла и (в меньшей степени) Амаль по-прежнему удается проникать через зону безопасности и обстреливать реактивными снарядами или минометными минами поселения в северной части Израиля, либо атаковать передовые посты сил обороны Израиля или армии Южного Ливана.
Мало кто знает, что не так давно одному из отрядов Хезболла удалось сбить с занимаемых позиций в зоне безопасности одно из подразделений сил обороны Израиля. Арабы не стали закрепляться на захваченной территории, ибо наверняка были бы обстреляны израильской артиллерией, но оставались там достаточно долго, чтобы поднять над командным пунктом флаг организации Хезболла и запечатлеть это событие на видеопленку для трансляции по бейрутскому телевидению.
Диверсионные отряды Хезболла идут на всевозможные ухищрения, чтобы проникнуть в зону безопасности и атаковать подразделения сил обороны Израиля и армии Южного Ливана. Нередко участники партизанских засад лежат неподвижно в течение двух-трех суток без всякого снабжения. Им удается избегать обнаружения инфракрасными средствами, надевая на себя смоченные водой камуфляжные костюмы, которые позволяют людям согреваться в ночное время и сохраняют тепло тела. Израиль, в свою очередь, щедро расплачивается со своими союзниками на спорной территории. Южноливанцы, поступающие на службу в армию Южного Ливана, получают подготовку, оружие и военную технику, а также денежное содержание. Их раненые эвакуируются в госпитали на территории Израиля, если рассчитанного на 75 койкомест военного госпиталя в Марджаюне (где размещается штаб армии Южного Ливана) оказывается недостаточно. Более того, правительство Израиля выдает членам семей военнослужащих армии Южного Ливана специальные пропуска -разрешения для работы на предприятиях в северных районах Израиля. Лица, имеющие такие пропуска -разрешения, ежедневно пересекают границу Израиля через контрольно-пропускной пункт Гуд Фенс в Метулле, эдакий оксюморон, если таковой вообще когда-нибудь был, принимая во внимание число убитых в этом районе за последние 50 лет.
Первый командир милиционных формирований майор Саад Хаддад (которого я хорошо знал) умер от рака в одной из израильских клиник. Как и большинство его рекрутов, он был христианином. В начале 80-х годов армия Южного Ливана почти на 90% состояла из христиан. Остальную часть представляли мусульмане -шииты, а также небольшое число друзов и мусульман-суннитов.
С самого начала израильтяне согласились на то, что в армию Южного Ливана придется принимать небольшой процент мусульман-шиитов - христиан просто не хватало. Пожалуй, такое решение было необычным для страны, где религиозные убеждения почти безнадежно раздробили эту малочисленную нацию на части за 14 лет гражданской войны. Но из-за этого в армии Южного Ливана никогда не было проблем - пока не появились партизаны Хезболла. Это сделало буфер вдоль израильской границы таким проницаемым, каким он сегодня является.
Что поражает многих наблюдателей, так это быстрота, с которой в Южном Ливане рассыпалась налаженная Израилем система безопасности. Несомненно, часть вины за это следовало бы возложить на временные силы ООН по поддержанию мира в Южном Ливане. Некоторые солдаты многонационального контингента этих сил просто не выполняют своих обязанностей и не рискуют обижать партизан Хезболла.
Но в любом случае всегда стоял вопрос, останется ли нынешнее положение дел неизменным, принимая во внимание яростную оппозицию ливанцев присутствию израильтян на своей территории. В последние годы южноливанцы, объединившиеся с Израилем, испытывают неуверенность относительно своего будущего. Длившееся несколько лет палестинское восстание в конечном итоге привело к соглашению между Израилем и Палестинской автономией под руководством Ясира Арафата. За этим последовали переговоры о переговорах между Израилем и Сирией, которая обладает реальной властью в Ливане.
Даже недавний приход к власти в результате выборов в Израиле премьер-министра Натаньяху не успокоил южноливанских страхов. Хотя новый премьер-министр является сторонником жесткой линии в отношениях с арабами, он не может игнорировать практические вопросы и те западни, которые угрожают безопасности Израиля на севере страны. Как и другим до него, ему придется кое-чем поступиться, чтобы кое-что получить. Последнее особенно относится к Южному Ливану, поскольку он стал таким уязвимым.
Многие южноливанцы, вступившие в союз с Израилем, считают и даже открыто заявляют, что они могут быть принесены в жертву во имя мира примерно так же, как во времена правления Рабина и Переса Израиль пожертвовал некоторыми своими поселениями на оккупированном Западном берегу, где израильских переселенцев практически не осталось. Затем пришел черед объявленной в Бейруте интеграции ливанской армии (по настоянию Сирии). Сегодня мусульмане и христиане - бывшие враги - служат в одних частях и подразделениях.
Солдаты армии Южного Ливана опасаются, что, если Израиль уйдет из зоны безопасности, их старые враги на севере воспользуются возможностью, чтобы свести старые счеты. Уже сейчас правительство в Бейруте обвиняет командующего армией Южного Ливана генерала Антуана Лахада в преступлениях против человечества. Он отказался ехать в Бейрут, где его собираются судить заочно. Тем временем он отправил семью на жительство во Францию.
В силу указанных выше обстоятельств наблюдается медленный, но неуклонный отток христиан с юга Ливана на север. В результате армия Южного Ливана сегодня примерно на 70% состоит из мусульман-шиитов. Небезосновательно предположение, что некоторые из этих солдат поддерживают тайные связи с организацией Хезболла. Это проявляется в увеличении числа случаев тайного просачивания партизан этой организации через контролируемую армией Южного Ливана территорию.
Сегодня солдаты сил обороны Израиля взяли на себя выполнение задач, которые ранее выполняли солдаты армии Южного Ливана. В результате число убитых и раненых в стычках в зоне безопасности израильских военнослужащих растет. В западном секторе, например, артиллеристам из армии Южного Ливана запрещено вести огонь после случая непреднамеренного обстрела одной из деревень вместо того, чтобы вести огонь по предполагаемому местонахождению лазутчиков из отрядов Хезболла. Далее, армия Южного Ливана практически прекратила ведение агентурной разведки с использованием агентов и информаторов. Прежде работу этой агентурной сети контролировала тайная израильская полиция Шин-Бет. Не так давно функции контроля были переданы военной разведке сил обороны Израиля. Это заставляет предположить наличие разногласий среди высшего военного командования Израиля по поводу того, как лучше всего действовать в Южном Ливане.
В совокупности все эти факторы позволили организации Хезболла существенно усилить свои позиции за пределами границ Израиля по сравнению с прошлыми временами. У Иерусалима имеются три возможных варианта действий, каждый из которых связан с определенным риском.
1. Израиль мог бы расширить свою зону безопасности в Южном Ливане. Однако это означало бы необходимость проведения еще одной дорогостоящей военной кампании; кроме того, тогда пришлось бы взять на себя ответственность за сотни тысяч враждебных Израилю мусульман-шиитов. Наконец, подобные действия нанесли бы вред отношениям Израиля с Египтом, Иорданией и Сирией.
2. Израиль мог бы поддерживать статус-кво. Однако цифры ежемесячных потерь и без того велики, а жители северных районов страны уже сегодня протестуют против нападений партизан. И, если процесс разложения армии Южного Ливана пойдет дальше, обстановка может значительно осложниться.
3. Последняя альтернатива самая щепетильная из всех: уйти из Ливана. В этом случае Израиль будет иметь решительно настроенную и квази-независимую организацию Хезболла буквально за своей оградой, в пределах досягаемости огня стрелкового оружия. Даже существенно более крупные силы ООН по поддержанию мира не смогли бы предотвратить пограничный конфликт, если бы партизаны Хезболла имели неограниченную свободу передвижения. Не смогла бы сделать этого и 58-тысячная ливанская армия. Только Сирия, которая держит в Ливане свои 35-тысячные миротворческие силы и, что не менее важно, контролирует тыловое обеспечение отрядов Хезболла, могла бы удержать партизан от эксцессов.
Многие годы израильтяне настаивали, что предпосылкой для любого мира в Ливане должен явиться уход из этой страны сирийцев. Сегодня это не так.