События 90х

Дипломатия США и России приносит непредсказуемые плоды


Кабул, Баграм, Мазари-Шариф... Эти названия, хорошо знакомые россиянам по времени афганской войны, сегодня вновь на слуху. Однако современные события в Афганистане не оставляют России возможностей для серьезного влияния на происходящее. Ей остается скорее наблюдать, с ужасом проецируя очередную афганскую бойню на сопредельные страны СНГ, в которых посткоммунистические власти отчаянно пытаются противостоять воинствующему исламизму.

Не признанное никем, кроме Пакистана, Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов, правительство движения "Талибан" уже контролирует около 90 % территории страны. Остальные 10 % - в руках Северного альянса, возглавляемого генералом Ахмад Шахом Масудом. На рубеже прошлого и нынешнего месяцев талибы предприняли массированную атаку и почти разделались с оппозиционерами, одновременно принудив к бегству по крайней мере 150 тысяч гражданских лиц. Однако уже 5 августа Масуд внезапно перешел в контрнаступление и отвоевал большинство территорий, захваченных талибами за предыдущие десять дней. Сейчас масудовцы приблизились почти на 50 километров к афганской столице, вернув контроль над расположенным неподалеку от Кабула стратегически важным городом Чарикаром. По уверениям штаба оппозиции, убито более тысячи талибов, а несколько сот боевиков, включая "воинов ислама" из Пакистана и арабских стран, попало в плен.

Существование на севере страны неподконтрольной территории является для нынешних кабульских властей мощнейшим раздражителем. Наличие организованной оппозиции, имеющей преемство от прежней законной власти (многие страны считают Масуда легитимным главой государства), осложняет путь талибов к международному признанию. В руках лидеров Северного альянса находятся многие торговые пути, а это особенно важно ввиду зависимости афганской экономики от контрабанды наркотиков, которая широко практикуется обеими противоборствующими сторонами. Руководитель "Талибана" мулла Мухаммад Омар, захвативший власть в Кабуле еще в 1996 году, никогда не оставлял попыток окончательно решить "северный вопрос". Однако тот факт, что у Масуда имеются идеальное укрепление - Панджшерское ущелье, большое количество оружия и десятки тысяч закаленных бойцов, многие их которых учились воевать еще в боях с "шурави" - советскими войсками, - пока не дает талибам возможности контролировать весь Афганистан.

Еще более серьезная проблема, предопределяющая трудноразрешимость конфликта, - это этнические линии разделения. В "Талибане" ведущую роль занимают пуштуны; оппозиция состоит в основном из национальных меньшинств, соплеменники которых живут в соседних странах СНГ: прежде всего таджиков, а также узбеков и туркмен. Известно, что межэтническая война, под какими бы лозунгами она ни велась, по большому счету бесперспективна. Чтобы победить в ней, нельзя не прибегнуть к откровенному геноциду, для осуществления которого талибы недостаточно сильны, и который может стать поводом для вовлечения в конфликт соседних стран. Единственный шанс "Талибана" присоединить север - это попытка сыграть на наднациональности ислама, отказавшись от пуштуноцентризма, передав лидерам этнических меньшинств существенную часть власти и призвав к объединению сил в общей борьбе с неверными, то есть с секулярными режимами стран Содружества. Для пропаганды этих идей придется, правда, найти влиятельные группы поддержки среди непуштунов и каким-то образом заменить их лидеров, прежде всего самого Ахмад Шаха Масуда.

Новое столкновение сторон внутриафганского конфликта произошло вскоре после их переговоров в Ташкенте, проходивших при посредничестве "Группы 6+2": граничащих с Афганистаном стран (Китая, Пакистана, Ирана, Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана), США и России. Дипломатические усилия не только кончились провалом, но и подлили масла в огонь. Не исключено, что пойти ва-банк, предприняв решительное наступление, талибов заставила усиливающаяся поддержка оппозиции со стороны России и особенно Узбекистана, который до ташкентской встречи старался держаться в стороне от афганских проблем. Причины такой поддержки понятны - это нарастающее давление исламистов на внутреннюю жизнь Узбекистана, а также прямая угроза Таджикистану (недавние бои между талибами и масудовцами происходили буквально у таджико-афганской границы).

Изоляция талибов усиливается и на других направлениях. Их жестко критикуют лидеры Ирана, единоверцы которых - шииты - были подвергнуты репрессиям со стороны "Талибана". Наконец, есть основания думать, что отношение к нынешнему кабульскому режиму меняется и в Америке. Традиционно США поддерживали талибов - наиболее последовательных противников советско-российского влияния в регионе и союзников Пакистана, не без оснований считающегося опорным пунктом американской политики в Центральной Азии. Однако сейчас между Кабулом и Соединенными Штатами нарастает напряжение. В первую очередь оно связано с тем, что в Афганистане скрывается Усама бен Ладен - известный арабский террорист, который организовал взрывы американских посольств в Кении и Танзании, а сейчас, по слухам, готовится к новым терактам против дипучреждений США. Именно из-за этого президент Билл Клинтон распорядился заморозить счета талибов в американских банках и приостановить торговлю с ними. Американские организации, отстаивающие права женщин, требуют от правительства принять меры в связи с тем, что афганок заставили не только надеть паранджу, но и отказаться от работы или образования. К тому же совершенно не оправдались надежды Соединенных Штатов на помощь талибов в обуздании наркобизнеса - те стали действовать по принципу "если не можешь предотвратить пьянку, возглавь ее".

Бесспорно, на "Талибан" будет оказываться сильнейшее давление, причем с разных сторон. Однако именно оно объективно подталкивает их к решительным ответным действиям, которые могут перекинуться на территорию сопредельных стран. Единственной альтернативой этому является продолжение переговоров, которые помогли бы талибам закрепиться в Кабуле и получить международное признание на условиях сосуществования с этническими меньшинствами и вообще большей "цивилизованности". Ахмад Шах Масуд к диалогу готов. Однако слишком многие вне Афганистана хотели бы, чтобы он дошел до Кабула.

Николай ПОРФИРЬЕВ