Образовательные учебные материалы

 

 

 

С суевериями связаны такие "приметы": плохо, если черная кошка дорогу перебежала, а также, если встретился поп или монах, будет неудача, несчастье; чихнешь в среду или в понедельник к вестям, во вторник или в воскресенье к гостям, в четверг к похвале, в пятницу к свиданию, в субботу к исполнению желаний.

Многие суеверия имеют международный характер, например, с числом семь у многих народов связано много пословиц: у семи нянек дитя без глазу; семеро одного не ждут; глухому семь раз обедню не служат; семь раз отмерь, один отрежь, а также и других устойчивых сочетаний: до седьмого пота; за семью печатями; семь пятниц на неделе; семь бед один ответ; на седьмом небе; на семь аршин в землю видеть.

Значимость этого числа сказывается и в том, что у нас семь основных нот, семь цветов радуги, семь дней в неделе. У немцев для доказательства своей правоты обвиняемый должен был привести шесть свидетелей (сам седьмой). В заповедях буддистов записано: Будда постился семь раз по семь суток.

У П. Вяземского (нач. XIX в.) есть стихотворение:

Семь пирамид, семь мудрецов

И семь чудес нам древность славит,

Владыке снилось семь коров,

Рим семь холмов подошвой давит,

Семь городов входили в спор

О славной грекам колыбели,

Да и везде, как на подбор,

Семь пятниц на неделе.

Последнее выражение имеет сугубо русский характер. Известный этнограф XIX в. И. М. Снегирев писал: "... во многих местах России простой народ, веруя, что матушка-пятница гневается на тех, которые в день ее работают...". В. И. Даль в своем сборнике пословиц приводит такое изречение: кто в пятницу дело начинает, у того оно будет пятиться. Наблюдая это, народ стал говорить о бездельниках, что у них семь пятниц на неделе.

Другие суеверия предсказывают, что может случиться. В основе их представление о том, что слово связано с тем, что оно называет: если увидел во сне лошадь, то жди ложь; встретил кого-то с пустым ведром будет тебе пусто (т. е. задуманное не сбудется).

Цветообозначение черный обычно сулит дурное: черная кошка, перебегающая дорогу; черная кошка пробежала между нами; черная неблагодарность; видеть все в черном свете. Им противопоставлены выражения со словом белый: белый свет, белая зависть.

Такое же отношение к этим двум цветам существует и у народов Западной Европы. Например, у англичан a black sheep паршивая овца, буквально "черная овца". Это означает позор в семье, что связано со старинным поверьем черная овца отмечена печатью дьявола.

Приметы и суеверия постепенно стали осознаваться людьми как ложные. И тогда стали появляться выражения, отражающие это отношение. У А.С. Пушкина есть эпиграмма на книготорговца Смирдина, который отличался непостоянством, нетвердостью своих обещаний:

Смирдин меня в беду поверг; У торгаша сего семь пятниц на неделе,

Его "в четверг" на самом деле

Есть "после дождичка в четверг".

Устойчивое выражение после дождичка в четверг восходит к тем временам, когда на смену язычеству пришло христианство. Четверток, как называли тогда четверг, был днем Перуна, славянского языческого бога грома и молнии, "управлявшего" и дождем. Но далеко не всегда в четверток шел дождь, и ожидание дождя в засушливое время породило это насмешливое выражение, означающее никогда.

Заговоры и наговоры

Они составляют третью часть суеверий. Известны они с древних времен, а особое развитие получили в XVII веке. Произношение заговора обычно сопровождалось магическими действиями.

Используя в речи то или иное выражение, мы, конечно, далеко не всегда понимаем его истоки. Например, оборот как с гуся вода. Вроде бы оно основано на реальных наблюдениях: перья у гуся не намокают, с них очень легко сбегает вода. Отсюда и современное значение выражения: кому-то все нипочем. Однако не все так просто, здесь тоже "замешано" суеверие. В сборнике В. И. Даля есть пословица: лейся, беда, как с гуся вода. Это выражение участвовало в заговоре. Приносили бабушке-знахарке больного ребенка, она его окачивала водой "с уголька", т. е. водой, в которую был брошен горящий уголек (для дезинфекции), и при этом говорилось: "С гуся вода, с лебедя вода, а с Ванечки худоба (болезнь)". Сравнение типичная форма заговора.

Вспомним повесть Н. В. Гоголя "Вий". Ее герой Хома Брут вынужден был провести ночь в церкви, читая молитвы над умершей панночкой, оказавшейся ведьмой. И вот она встает из гроба и идет к нему. "В страхе он очертил вокруг себя круг. С усилием начал читать молитвы и произносить заклинания, которым научил его один монах, видевший всю жизнь свою ведьм и нечистых духов..." Было суеверие: очертив вокруг себя круг, можно спастись от нечистой силы. При этом еще произносилось: "Чур меня, чур меня". Очерчивание круга и произнесение заклинания, обращенного к покровителю-предку Чуру, отразилось в двух выражениях: очертя голову (не боясь, безоглядно) и через чур (современное чересчур).

Особый вид заклинаний заклинания наоборот существуют и сейчас в виде шуточного пожелания ни пуха, ни пера. Так мы говорим человеку, который идет на какое-то трудное дело, например, на экзамен. В этом выражении запечатлена боязнь сглаза. Поэтому, раньше вместо пожелания охотникам принести побольше дичи, им кричали вдогонку: "Ни пуха, ни пера вам!". Похоже на сегодняшнюю ситуацию, когда говорят: "Завтра утром ругай меня самыми последними словами сдаю сопромат, самый трудный предмет!".

Из трех видов суеверий наиболее живучи приметы-предсказания. Они отражены и в художественных текстах:

"На работу или рыбную ловлю он обыкновенно выходил самым ранним утром... Делалось это с целью, чтобы - боже сохрани, - какая-нибудь баба не перешла дороги" (Мамин-Сибиряк. "Зеленые горы");

"Он привык к суеверию самого Кочубея, объезжающего бабу с пустым ведром, способного зарубить попа, перешедшего ему дорогу" (А. Первенцев. "Кочубей").

Суеверия, отразившиеся в устойчивых оборотах речи, в пословицах напоминают о прошлом нашего народа, которое, естественно, находит свое отражение в языке. (См.: "Русская речь". 1981. NN 4. С. 143 - 148.).

Свадебный генерал

Некоторые обычаи, отразившиеся в устойчивых оборотах речи, наблюдались в русской жизни совсем недавно. Генерал... Свадебный генерал... В XIX в. сохранялся еще обычай в купеческой среде для парадности приглашать на свадьбу отставного генерала или отставного чиновника высокого чина. Иногда эти "генералы" играли роль посаженых отцов, на похоронах выстаивали панихиды и вытирали глаза платком, как бы плача.

В 70-х гг. XIX в. в газетах описывалась богатая купеческая свадьба в Иваново-Вознесенском: "... Присутствовал "родственник-генерал", украшенный пятью блестящими звездами персидского ордена "Льва и Солнца" и несколькими лентами (!). Рядом с ним по подушке, лежавшей на особом столе, были наколоты еще какие-то регалии... Говорили, что "генерал" якобы выписан на гастроли из столицы и ему, помимо иного внешнего почета, были устроены помпезные встречи и проводы на вокзале с участием делегации, с иконой и хлебом-солью; военного оркестра, наряда полиции, пожарных и бенгальского огня".

Известный чеховский водевиль "Свадьба" уже изображает приглашение "генерала" не торжественно, а шутливо. Но это тоже зарисовка "с натуры". В современных толковых словарях крылатое выражение свадебный генерал утвердилось именно с шутливым оттенком. Так, в "Толковом словаре русского языка" С. И. Ожегова: Свадебный генерал (шутл.) человек, приглашенный в незнакомое общество, собрание как примечательное и важное лицо.

Молочные реки с кисельными берегами

Это формула невозможного, которая варьируется во многих языках по-разному и часто соответствует русским присловиям: когда рак на горе свистнет; после дождичка в четверг. Сравните также:

когда свинья в желтых тапочках на дуб заберется (польская пословица);

когда у кур зубы были (французская сказка);

когда пшеница росла на льду (татарская сказка);

когда на спине петуха сеяли арбузы (азербайджанская сказка);

когда свиньи пили вино, мартышки жевали табак, а куры его клевали (английская сказка);

когда я зыбку (колыбель) моего отца раскачивал (турецкая сказка).

Случайны ли эти смысловые совпадения или они являются следствием фольклорного взаимодействия между разными народами? Скорее всего, это универсальный фрагмент, существующий в картине мира любого народа.

Молочные реки и кисельные берега популярное русское выражение, пришедшее из сказки. Оно обозначает неиссякаемый материальный достаток, беззаботную и привольную жизнь. Обычно это выражение используется как стилистически сниженное, оно нередко является насмешкой над легковерными людьми, которые мечтают о материальном благополучии и легкой жизни без труда, без особого напряжения.

Часто этот устно-поэтический образ используется как символ чего-то несбыточного, невероятного. Не случайно он служит зачином в сказке "О царе Горохе", где молочные реки с кисельными берегами упоминаются в ряду с летающими жареными куропатками: "В то время, когда мир божий наполнен был лешими, ведьмами да русалками, когда реки текли молочные, берега были кисельными, а по полям летали жареные куропатки, в то время жил-был царь по имени Горох с царицей Анастасьей Прекрасною..."

В сказке о Василисе Премудрой река с кисельными берегами называется медовой. И здесь можно видеть аналогию с крылатым библейским выражением кипеть млеком и медом, то есть "изобиловать". Бог обещал пророку Моисею вывести народ израильский из Египта и привести его в "землю хорошую и просторную, кипящую молоком и медом" (Исход: 3,8).

Но если библейское выражение звучит обещающе-торжественно, то самобытный фольклорный образ имеет шутливый или иронический подтекст и активно используется в современном русском языке, в то время как крылатое библейское выражение далеко не все сейчас знают.