История Украины

 

 

Алла ЯЗЬКОВА 

 

Недавние парламентские выборы в Украине и предшествовавшая им избирательная кампания вновь оживили публичные дискуссии по поводу внешнеполитических ориентиров республики. Внешнеполитические симпатии населения сказались и на результатах выборов: 25% голосов, поданных за коммунистическую партию, - это в значительной мере результат "протестного" голосования русскоговорящего электората восточных и южных областей Украины, ориентирующихся на сотрудничество с Россией. Около 10% избирателей, голосовавших за "Народный Рух", - в большинстве своем сторонники прозападной, европейской ориентации. Особое внимание привлекают в плане определения внешнеполитических симпатий различных групп населения события в Крыму, где конфликт возник из-за отказа властей предоставить право участия в выборах всем возвратившимся на полуостров крымским татарам независимо от гражданства. Возникшим на этой почве противостоянием вряд ли не захочет воспользоваться Турция в интересах укрепления своих позиций в Черноморском регионе.

Приведенный разброс внешнеполитических симпатий представляется весьма приблизительным, оказывающим лишь опосредованное воздействие на реальную политику. Очевидно, однако, что в ходе обострившейся политической борьбы сегодня вновь, как это бывало и ранее, обнажились исторические "швы" на теле Украины, проступили следы взаимодействия трех внешних сил - России, Польши, Османской империи. И хотя сегодня никто из серьезных политиков не подвергает сомнению целостность Украины, неправильным было бы закрывать глаза на различия в исторических судьбах ее регионов, и поныне налагающие свой отпечаток как на их внешнюю ориентацию, так и на поиск путей решения внутренних проблем.

Экономические 

императивы

По мнению ряда украинских экономистов, под обретенную Украиной государственную независимость до сих пор не подведена необходимая основа - экономический суверенитет. До 1991 г. 95% собственности на средства производства на территории республики распоряжались общесоюзные министерства и ведомства, наследником которых стало после распада СССР независимое украинское государство. В силу ряда объективных причин - разрыв бывших кооперационных связей, необеспеченность основных отраслей экономики природными ресурсами, нарастание внешней задолженности за импорт энергоносителей и сырья, трудности в освоении внешних рынков - экономическое положение республики продолжает оставаться тяжелым.

Дефицит бюджета в 1997 г. составил 6,7% ВВП, превысив плановые наметки на 500 млн гривен (300 млн долл.). Внешний долг Украины с учетом текущей задолженности за поставки топлива из России и Туркмении приближается к 1/4 ВВП страны, что расценивается как критическая ситуация. В то же время по понятным причинам остается крайне низким объем привлекаемых в экономику иностранных инвестиций, их доля в общем объеме капиталовложений не превысила к концу 1997 г. и 1% - это значительно ниже, чем в любой другой стране СНГ. Критический импорт топливно-энергетических ресурсов, в основном из России, стал основным составляющим отрицательного сальдо внешней торговли (2,5 млрд долл. в 1997 г.).

Все это не могло не сказаться на положении основных слоев населения: средняя заработная плата наемных работников в Украине в 1997 г. была почти вдвое ниже, чем в среднем по России, при этом государство задолжало населению 5315,7 млн гривен зарплаты без каких-либо обещаний выплатить задолженность в обозримое время.

В числе главных причин охватившего Украину глубокого экономического кризиса - сохраняющаяся технологическая отсталость, которая едва ли может быть преодолена без помощи извне. Сегодня в Украине примерно половина рабочих заняты ручным трудом, техника же на 60% физически и почти на 95% морально устарела. Всего около 1% промышленной продукции республики конкурентоспособно на мировых рынках. В 1997 г. на складах машиностроительных заводов накопилась выпущенная в течение двух лет продукция, которую невозможно реализовать.

Показателем экономического кризиса стал также неконтролируемый диспаритет цен между промышленностью и сельским хозяйством: с 1991 по 1996 г. оптовые цены на промышленную продукцию для сельского хозяйства выросли в 288 тысяч раз, а цены на сельскохозяйственную продукцию - всего в 60 тысяч, что обусловило прогрессирующее разрушение аграрного сектора.

По мнению украинских экономистов, выход из сложившегося положения требует осуществления комплекса антикризисных мер: проведения структурных реформ и принятия неотложных мер в области финансовой стабилизации, определения приоритетных программ подъема экономики. Не менее важен и поиск содействия извне, и одной из центральных стала в этой связи активно обсуждавшаяся в ходе предвыборной кампании проблема внешнеполитической ориентации Украины, установления внешних связей, которые могли бы обеспечить республике отход от экстенсивной модели развития и постепенный выход на уровень высоких технологий.

"Геополитическое 

будущее Украины"

Поиску основных ориентиров внешней политики Украины была посвящена проходившая под этим названием в Киеве в самый канун парламентских выборов международная конференция.

Геополитика все чаще используется в последнее время в сугубо прагматических и не всегда благовидных целях. Объективности ради нельзя не упомянуть о некоторых приверженцах этого "модного" направления в России, указав на недавнее издание книги председателя думского Комитета по

геополитике А.В.Митрофанова*. Книга содержит множество разного рода несуразностей и инсинуаций в адрес соседних с Россией новых независимых государств. В конечном счете они могли бы остаться на совести автора, если бы изобретенная им теория "русского национального эгоизма" не задевала бы национальных интересов соседей России. Что касается Украины, то ее существование как государства и украинцев как нации автор вообще отрицает, называя их в духе великодержавных традиций "малороссами". А обосновывая "жизненные интересы России в отношении территорий стран СНГ" (правда, без их конкретного указания), он предлагает... "нанести превентивный ядерный удар по силам и базам конкретной антироссийской группировки либо их зарубежных подстрекателей".

Книга А.В.Митрофанова не заслуживала бы серьезных комментариев, если бы приведенные выше и многие другие откровения ее автора не воспринимались как прямая провокация и не развязывали руки подобным же недобросовестным авторам в ущерб интересам России и ее сотрудничества с государствами нового зарубежья. Не говоря уже о том, что подобного рода "экзерсисы" противоречат научным основам геополитики, имеющей своей целью изучение императивных, вытекающих из растущей взаимозависимости современного мира всеобщих отрицательных последствий разрыва коммуникаций, отказа от многовекторной политики и односторонней ориентации государства. Если же речь идет о тенденциозной трактовке взаимоотношений таких двух крупных государств, как Украина и Россия, то очевиден ущерб не только для обеих сторон, но и для безопасности на континенте.

Между тем, становится заметным также и стремление определенной части указанных историков и политологов к утверждению независимой украинской государственности посредством поиска "новых геополитических ориентиров", на основе противопоставления Украины и России, украинцев и русских, отрицания общности исторических и культурных корней двух народов и их долгосрочных национальных интересов. Согласно утверждениям некоторых украинских аналитиков, чем скорее Украина отойдет от сотрудничества с Россией, тем скорее она обретет свое место в Европе.

Невольно возникает мысль о целесообразности такого противопоставления, и украинские сторонники многовекторной внешней политики Украины справедливо указывают на это. Об этом же говорили в своих выступлениях на киевской конференции западные аналитики, в том числе и представители украинской эмиграции. По мнению ряда выступавших, главная задача Украины - встать на собственные ноги, стать не только независимой, но и самостоятельной, и решить эту задачу она сможет значительно быстрее в союзе с Россией, чем без нее, поскольку препятствия для западных инвестиций и торговли с Украиной гораздо глубже и труднее преодолимы, чем те же барьеры в отношениях с Россией. Россия была и остается естественной поддержкой для Украины благодаря своим природным богатствам, к тому же для украинского народа был бы опрометчивым разрыв связей с признанным очагом европейской культуры, каким является Россия. Что же касается перспектив сотрудничества с европейскими структурами ЕС и НАТО, то, по мнению выступавших, "здесь не должно быть нереалистических мечтаний", поскольку для НАТО важнее сохранить взаимопонимание с Россией, что же касается ЕС, то в его планы, по крайне мере на ближайшие 10 лет, интеграция Украины не входит.

Приведенные оценки подтверждаются анализом, проведенным независимыми экспертами Украинского центра исследования мира, переходного периода и разрешения конфликтов, где говорится о продолжающемся нежелании западных инвесторов делать серьезные вложения в украинскую экономику. Объективно это не может не привести к активизации интеграционных процессов с Россией и странами СНГ в сфере экономики, в то время как темпы вхождения в ЕС замедляются (по меткому выражению одного из участников киевской конференции, "геоэкономика может стать сильнее геополитики"). Наряду с этим, несомненно, будут расширены контакты со странами ЦВЕ и Причерноморья, что естественно и логично.

В июне 1996 г. Украина стала членом Центрально-Европейской инициативы (ЦЕИ), которая на протяжении последнего десятилетия утвердила себя как деятельный инструмент субрегионального сотрудничества 15 государств ЦВЕ с участием Австрии и Италии, связующее звено между регионом ЦВЕ и Западной Европой. Как это отмечалось в аналитической разработке уже упомянутого Украинского центра, для Украины участие в деятельности этой организации должно рассматриваться как своего рода подготовка к обретению в перспективе статуса государства - члена ЕС - цель, которая не снимается с повестки дня в качестве перспективной задачи.

Перспективы интеграции Украины в европейские структуры пока представляются туманными, и с целью их "ускорения" мобилизуется "идеологический арсенал", создаются концепции "цивилизационной принадлежности Украины к Европе", активно внедряемые в общественное мнение. Эти концепции, находящие свое отражение не только в научной, но и в учебной литературе, закладываются в основу современных геополитических постулатов - о "четко очерченном историческом пространстве расселения украинцев" (в отличие от "размытого" ареала формирования русской нации); о единстве украинского народа, унитарном характере и неделимости современной Украины - без учета культурно-исторических, экономических, политических, этнических различий между ее западными, центральными и восточными областями; о геополитической общности Украины со странами ЦВЕ, особенно с Польшей.

Что же касается России, то часть украинских политологов прямо утверждают, что главная угроза безопасности Украины всегда исходила и еще долго будет исходить от России и русских. В некоторых публикациях украинских авторов поднимается также вопрос о "несправедливости" российско-украинских границ, хотя официальная позиция по этому поводу гораздо более сдержанная, а в практическом плане украинская сторона настаивает на ускорении делимитации российско-украинских границ и закреплении их в качестве межгосударственных.

Внимательный анализ различных сторон нынешних российско-украинских отношений приводит, однако, к мысли о том, что реальная политика вступает в противоречие с "геополитикой" или ее упомянутыми трактовками по обе стороны российско-украинских границ. Несомненно, позитивным фактором в двусторонних российско-украинских отношениях стали подписание в мае 1997 г. Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве, а также договоренности, достигнутые в ходе февральской (1998 г.) встречи двух президентов - Б.Н.Ельцина и Л.Д.Кучмы. Главный результат - это наметившиеся контуры стратегического партнерства, жизненно важного как для России, так и для Украины. Не менее существенно и подписание конкретных соглашений, прежде всего договора о долгосрочном экономическом сотрудничестве между двумя государствами. О серьезном подходе российской стороны к этому документу свидетельствует тот факт, что в его разработке только с российской стороны участвовали более 80 ведомств. Приоритетные сферы экономического сотрудничества на ближайшее десятилетие - это металлургия, топливно-энергетический комплекс, авиастроение, ракетно-космическая и химическая промышленность. Были также подписаны межправительственные соглашения о сотрудничестве в области правительственной связи, информации, образования и об учреждении культурных центров. Как об этом сообщалось в российской прессе, достигнуты и другие, не менее важные российско-украинские договоренности, часть из них пока на уровне протоколов о намерениях.

На этом безусловно позитивном фоне рельефнее проступают пока еще не решенные, сложные и подчас болезненные проблемы. Это и вопросы Азово-Черноморского судоходства, в том числе и связанные с базированием военных флотов, и информационные и образовательные проблемы русского и русскоговорящего населения востока и юга Украины, включая Крым, и вопросы задолженности за поставки энергоносителей. Перечень нерешенных проблем можно было бы продолжить, важно, однако, подчеркнуть, что для серьезных политиков их наличие становится основой поиска путей их решения, для радикальных же группировок и их лидеров - с обеих сторон - поводом для развязывания "информационных войн", травмирующих общественное мнение по обе стороны границы.

Преодоление комплекса "младшего брата"

Украина в ее нынешнем виде сложилась сравнительно недавно - ее территориальные контуры окончательно оформились лишь после второй мировой войны, после включения в ее состав западных областей и Закарпатской Украины. Непростым был и исторический опыт взаимоотношений Украины и России - действительно, украинцам трудно забыть предписания Петра I о запрещении прямых торговых сношений украинских купцов с Западом, указы Екатерины II, уничтожившие противостоящее натиску Речи Посполитой украинское казачество, царские указы 1863 и 1876 гг. о запрещении украинского языка, насильственную коллективизацию и голодомор начала 30-х гг. Все эти и многие другие факты, ныне тиражируемые не только в научных изданиях, но и в учебной литературе, формируют в Украине общественное мнение, склоняя его к необходимости эффективнее противостоять имперским устремлениям России, которая "всегда строила и строит свое господство на основе злоупотребления низшей культуры по отношению к высшей", узурпировала "цивилизационное, культурное, геополитическое наследство Киевской Руси - Украины". Промосковский вектор политики Украины - начиная с 1654 г. (после объединения Украины с Россией), - как это следует из выступлений на конференции украинских политиков, постоянно демонстрировал негативные результаты, в частности, вплоть до 1995 г. Украина оставалась в международной изоляции в значительной степени по вине Москвы.

Как это неоднократно бывало в прошлом, на вооружение все более активно принимаются аргументы от истории - и тут уже не до выяснения исторической истины: подбор фактов направлен на доказательство тезиса о том, что украинский народ волею исторических судеб оказался в положении "малоросса", "младшего брата", в то время как его культурное и цивилизационное превосходство над русским народом было во все времена неоспоримым.

При таких изначальных установках неизбежно "выпадают" и факты тесного взаимодействия прогрессивных деятелей нации и культуры Украины и России на различных этапах истории, и наличие общего культурного достояния двух народов. Не упоминается и о "вкладе" многих советских политиков - выходцев из Украины в создание тоталитарной системы. В среде московских историков циркулирует в этой связи шутка: история российского государства включает в себя петровскую, послепетровскую и днепропетровскую эпохи.

Но особое место в преодолении "комплекса малоросса" отводится языковой проблеме. Функциональная по сути своей проблема использования русского языка приобретает в Украине все более отчетливую политическую окраску. Националистически ориентированная часть украинского истеблишмента, утверждая украинский язык в качестве единственного "государственного", фактически превращает язык из средства общения в инструмент управления обществом. Между тем, согласно результатам переписи населения в 1989 г., более 2/3 жителей Украины, в том числе и этнические украинцы, признали русский язык в качестве родного, исходя из того, что для них (как и для жителей других бывших союзных республик) русский язык стал общим средством коммуникации и выхода на мировое культурное пространство. Русский язык остается средством общения на бытовом уровне большинства киевлян, одесситов, харьковчан, жителей восточных и южных областей Украины. Этим определяется их болезненное отношение к украинизации образования и в более широком плане - оценка статуса русского языка.

Показателен и такой факт: хотя языковая проблема специально не обсуждалась на киевской конференции, посвященной проблемам геополитики, дискуссия велась на украинском и английском языках с синхронным переводом. Между тем, как выяснилось, все участники конференции без перевода понимают русскую речь и большинство из них предпочло бы говорить по-русски.

По данным Киевского международного института социологии, 34% респондентов поддержали в ходе проведенного опроса предложение объявить русский язык вторым официальным в тех местах, где население выскажется за это, 26% - за превращение его во второй официальный по Украине в целом, 21% - за придание ему статуса второго государственного языка (всего - 81%) и лишь 11% высказались за изъятие его из официального обращения. От 50 до 54% респондентов заявили, что им удобнее общаться на русском языке.

Между тем, после обретения Украиной независимости государственная политика была направлена на вытеснение русского языка, русской и украинской русскоязычной культуры на периферию общественной жизни. Пройдет пять-шесть лет, и в Украине будет трудно найти молодого человека, способного грамотно писать по-русски. И это неудивительно, если принять во внимание, что в русскоговорящем Киеве осталось всего 9% русских школ, в Винницкой области на 116 украинских приходится 9 русских школ, а в Ровенской области они отсутствуют. Русский язык в украинских школах начинают изучать с 5-го класса, а в школьной программе на изучение Пушкина и Толстого отведено 4 часа, Гоголя - всего 2 (данные Киевского центра политических исследований).

Языковая проблема все чаще используется в Украине не только с целью преодоления "комплекса малоросса", но и в качестве орудия геополитики, создания своего рода барьера в отношениях с Россией. Ухудшению российско-украинских отношений несомненно способствуют и действия части российских, особенно думских, политиков, что наглядно проявилось в ходе парламентских слушаний по вопросу о ратификации подписанного в мае 1997 г. базового договора между Россией и Украиной.

"Вышвырнем 

к чертовой матери 

за шиворот отсюда..."

Такой была вошедшая в стенограмму слушаний от 3 марта 1997 г. реакция председателя думского Комитета по СНГ Г.И.Тихонова на протест делегации украинских парламентариев против принятия предложения о проведении совместного референдума о государственном единстве России и Украины.

Что же касается самих слушаний, то они выявили полярную противоположность позиций тех, кто, условно говоря, цепляется за прошлое, и тех, кто ориентирован на будущее. Отказ от ратификации подписанного в мае 1997 г. базового российско-украинского договора (наряду с такими же договорами, заключенными с Грузией и Молдавией) думские "патриоты" объясняют наличием во всех этих случаях "территориальных проблем" и неурегулированностью межгосударственных границ. Как показали слушания, леворадикальная часть депутатов рассчитывала на то, что в случае победы на парламентских выборах левых сил Украина "изменит свой внешнеполитический курс на 180 градусов" (чего не произошло по простой причине: победившие на выборах коммунисты быстро забывают о своих обещаниях и вновь становятся такими же "патриотами", как и их российские "братья по классу").

В центре дискуссии на слушаниях оказался вопрос о российско-украинских границах, при этом эксперты из Института стран СНГ (директор - К.Затулин) предложили взять за основу наиболее урезанный для Украины территориальный вариант, предложенный в 1917 г. Временным правительством Центральной Раде и включавший в территорию Украины только 5 бывших губерний - Волынскую, Подольскую, Киевскую, Полтавскую и Черниговскую. Если согласиться с мнением экспертов, что все дальнейшие "приобретения" Украины "были осуществлены за счет России" и должны быть ей возвращены, то неясно, как быть в этом случае с западными областями Украины, Закарпатьем или Черновицкой областью, вошедшими в ее состав после второй мировой войны. Их принадлежность Украине признана ее соседями. Отказ же российских парламентариев от наиболее разумного в сложившихся условиях признания status quo лишь подтверждает опасения украинской стороны по поводу имперских устремлений России, не говоря уже о том, что предлагаемое решение возможно лишь посредством широкомасштабного вооруженного конфликта.

Объективно сложнее выглядят проблемы, связанные с разделом Черноморского флота и базированием его российской части в Севастополе. МИД РФ предложил провести синхронную ратификацию базового договора и соглашений по флоту, каждое из которых должно создать правовые основы для функционирования Черноморского флота РФ. Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов также и эмоциональную сторону проблемы, на которой спекулируют российские леворадикалы. Не секрет, что многие россияне, признавая независимость Украины и ее суверенные права, находятся в некоем "эмоциональном поле", о котором недавно писал А.Бовин: "Я, например, разумом понимаю, разумеется, что Украина - независимое государство, что Крым, Севастополь теперь за границей. Но сердце мое этого не принимает и, наверное, до конца дней моих не сможет принять. Психология часто сильнее логики. И тем не менее, политика должна быть независимой от эмоций".

Парламентские слушания не только не продвинули решение проблемы, но и, по оценке "Независимой газеты", закончились "скандальной перебранкой депутатов парламентов обеих стран, претендующих на дружбу, сотрудничество и партнерство".

Что же дальше?

Ответа на этот вопрос пока не дано ни в Киеве, ни в Москве. Между тем, российско-украинские отношения, если они не будут должным образом отрегулированы - в рамках СНГ или на двусторонней основе, - могут в дальнейшем не только стать прологом нарастания конфликтности между обеими странами, создав ситуацию нестабильности по обе стороны российско-украинских границ, угрозу национальной безопасности обоих государств, но и - в более широком плане - региональной стабильности на востоке Европы. Но, как это отмечал в недавно опубликованной статье депутат Госдумы РФ В.Никонов, "суверенные государства по известным причинам все дальше расходятся друг от друга. Украина если и учитывает российские интересы, то почти всегда со знаком минус. Москва в связи с этим обижается. Если же смотреть на вещи объективно, у России нет более важных двусторонних отношений, чем с Украиной, и наоборот".

Причины сложившейся ситуации заложены в сохраняющемся недоверии украинских властных структур и части населения Украины к России, российские же политики не имеют согласованной концепции отношений с Украиной, политический барометр этих отношений колеблется из стороны в сторону, а практические акции до последнего времени фокусировались преимущественно на проблемах Черноморского флота, на фоне призывов российских патриотов-державников к утверждению российского статуса Севастополя, проведению референдума в Крыму и воссоединению Украины с Россией.

Отсутствие консенсуса в российских властных структурах по поводу введения в действие российско-украинского базового договора, закрепившего территориальную целостность обоих государств, способствовало консолидации в Украине антироссийских партий по всему их спектру - от "прозападных" правых группировок до коммуно-патриотических сил.

Сохраняющийся до настоящего времени в центре и на местах партаппарат КПУ не в меньшей, если не в большей степени, чем партии правой ориентации, хотел бы избавиться от комплекса "младшего брата" в отношениях с Россией. Поэтому появившаяся в канун парламентских выборов "пророссийская" риторика едва ли будет в дальнейшем играть определяющую роль. К тому же ни одна из украинских политических партий не подвергнет сомнению утвержденную с таким трудом государственную независимость республики.

* А.В.Митрофанов. Шаги новой геополитики. М., 1997.