Общество

Угораздило же меня родиться в России

Да еще с умом и талантом.

А. С. Пушкин.

 

ЭЛИНА - студентка первого курса НГК. Живет в Академгородке. У нее волосы цвета льна. Она тонкая и изящная, как скрипка, на которой Эля играет с семи лет. В свои 20 она - профессиональный музыкант.

 

- С четырех лет я начала заниматься музыкой по классу фортепиано. Когда мне исполнилось семь, родители (они у меня физики) решили, что на всякий случай я должна научиться играть на скрипке. Одновременно я ходила и в обычную школу. Единственное, что меня от обычных детей отличало, то, что я очень хотела играть на скрипке.

 

- То есть тебя к этому не принуждали?

 

Дети часто хотят играть, но не хотят работать. Я не была исключением. Расслабляться мне не позволяла бабушка - родоначальница нашего семейства. В детстве она, дочь пожарника, мечтала играть на рояле. Мечта эта не осуществилась, но бабушка постаралась, чтобы все ее дети, внуки и правнуки получили музыкальное образование.

 

В восемь лет я уже знала, что такое сцена. Ежегодно участвовала в конкурсах юных скрипачей Урала, Сибири, Дальнего Востока под председательством профессора Матвея Либермана и занимала там призовые места. После получения первой премии в 1986 году Либерман пригласил меня в свой класс в Специальной музыкальной школе при НГК. Это она только так называется "при консерватории", а находится аж в Ленинском районе. Период с 12 до 15 лет был для меня одним из самых сложных. Пригласить-то меня Либерман пригласил, но... каким бы хорошим ни был мой педагог в семилетке, он преподавал по принципу: "На тебе скрипку - играй!"

 

Поэтому мне пришлось откатываться назад, переходить на упражнения, пилить гаммы, этюды... Это был период наживания комплексов. Я попала в среду профессионалов, где почувствовала, что такое дети музыкантов, которые растут, слыша с пеленок скрипку, виолончель или фортепиано, и ребенок, к примеру, физиков. В классе Либермана я была самой слабенькой ученицей...

 

Я проучилась у него два года. Уезжая в Израиль, он оставил мне питерский адрес Ирины Этигон, с которой учился когда-то вместе. Я поехала в Питер, встретилась с Этигон, ей понравилась моя игра. В итоге - год проучилась у нее в классе при Санкт-Петербургской консерватории.

 

Я очень уважаю моих педагогов, но все эти годы я слышала от них: "Ты - никто. Ты - ничто!". Если бы не мои родные, которые поддерживали и верили в меня, я бы, наверное, сломалась и все бросила. 

 

В 91-м из Питера вернулась домой. Вот тут и произошло то, что принято называть счастливым случаем. Я познакомилась с моей нынешней преподавательницей Мариной Александровной Кузиной-Койфман, которая как раз начала создавать свой класс в музыкальном лицее при НГК. В отличие от моих предыдущих преподавателей Марина Александровна - молодая, энергичная энтузиастка, полная веры в себ и... в учеников! Помнишь, в фильме "Ученик лекаря" врач говорит неходячему больному: "Встань и иди! Ты можешь! У тебя все получится!" - и тот встает и идет. Вот и она обладает такой гипнотической силой. 

 

1993 год ознаменовался для Эли победой на IX Всероссийском конкурсе скрипачей, лауреатом которого она стала. После чего Госколлекция (учреждение, выдающее музыкальные инструменты подающим надежды дарованиям) преподнесла Эле скрипку, сделанную в XIX веке французским мастером Эберле.

 

В 95-м она с отличием окончила лицей и поступила в консерваторию, все это время совмещая гастрольные поездки и концерты с учебой.

 

-В 94-м ты ездила в Японию, где принимала участие в Тихоокеанском музыкальном фестивале... 

 

- Это ежегодный фестиваль, куда съезжается молодежь из стран Тихоокеанского побережья. В Новосибирскую консерваторию приезжала иностранная комисси и устраивала прослушивание. В результате - шесть наших студентов, и я в их числе, отправились в Японию. Там формируется симфонический оркестр: сто тридцать музыкантов. Три недели мы разучиваем несколько программ, затем десять дней катаем их по стране.

 

Тебя могут пригласить еще раз, если им понравилась твоя игра, твоя работа, уже без всяких прослушиваний. Я ездила и во второй сезон, по специальному приглашению, а в этом году ехать отказалась. Почему? Фестиваль - это довольно изнурительная, тяжелая работа: в течение недели - репетиции по девять часов в день, в выходные - концерты, понедельник - единственный отведенный дл отдыха день, тут ты протягиваешь ноги, и тебе уже не до красот Японии.

 

Японцы здорово зарабатывают на этом фестивале - выпускают СД с записью репетиций и концертов. Музыканты ничего с этого не имеют. Это для русских, правда, не столь важно - главное, чтоб оплатили дорогу, проживание и кормежку. А кормили, замечу, неплохо - шведский стол и прочее...

 

Большинство наших музыкантов мечтает поехать на Запад. Часто эти мечты заканчиваются тем, что музыканты уезжают туда совсем. Думаю, пройдет немало времени, прежде чем у нас создастся слой, который будет слушать классику и платить за нее деньги. На Западе есть не только такой слой, но и люди, которые на этом делают бизнес.

 

Моя мечта - жить здесь, а работать там. Для этого нужно, чтобы мне еще раз в жизни улыбнулся счастливый случай - появился человек, не только захотевший, но и сумевший организовать мои гастроли там. Посредник между концертными агентствами и новосибирской скрипачкой.

 

- А как же Россия?

 

- В России - ни с чем не сравнимся, родная публика и... холодные залы. Попробуй поиграть в таком, стоя полтора часа на сцене в легком платье! Но любому артисту нужна сцена, где бы она ни была.

 

В подлинности этих слов я убедилась после интервью (а беседовали мы с Элей в редакции "СГ"), когда наши ребята робко попросили ее исполнить что-нибудь.

 

Элина взяла открыла футляр, бережно достала ту самую коллекционную скрипку, взмахнула смычком и... на притихших слушателей полились звуки... Вальс Ф. Крейслера "Прекрасный розмарин" сменила "Интродукци и рондо каприччиозо" Сен-Санса, за которой последовал "Лебедь". Удивленные соседи заглядывали в 716-ю комнату (редакция "Студенческого города"), потихоньку просачивались внутрь и оставались, очарованные музыкой, которую дарила нам в этот день молодая скрипачка.

 

23 мая, в Большом зале консерватории у Элины сольный концерт. Это значит, что полтора часа она, находясь один на один с залом, будет что-то рассказывать слушателям своей игрой. Для профессионалов и людей, кои просто зайдут на огонек - величественность и божественность Баха, трагичность и созерцательность Бетховена, изящная мелодичность, окрашенная блеском пассажей Паганини, светлая, новаторская музыка Прокофьева и яркий колорит произведений Шимановского в исполнении Элины Яновицкой. 

 

Юлия ЗЯБЛИЦКАЯ.