Юрий Федоров профессор МГИМО МИД РФ

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Развитие событий в 1996 году показывает, что "распространение НАТО на восток" неизбежно. Это меняет стратегическую ситуацию в Европе, а перед Россией ставит вопрос о реакции на "расширение" Североатлантического альянса. Жесткие "контрмеры", о которых часто говорится в Москве, обернутся новой гонкой вооружений, изоляцией России и окончательным подрывом ее экономики, и без того находящейся в глубоком кризисе.

 

Однако можно предотвратить конфронтацию, совершенствуя договорные механизмы обеспечения безопасности и стабильности в районах соприкосновения или сближения России и "зоны ответственности НАТО". В этом плане важной может оказаться "модернизация" Договора об обычных вооруженных силах в Европе (Договор ОВСЕ). Консультации на эту тему начались в конце января 1997 года в Вене. Они проводятся на основе документа об охвате и параметрах адаптации Договора ОВСЕ, принятом на встрече в верхах ОБСЕ в Лиссабоне в декабре 1996 года . Нельзя допустить превращения их в трибуну для выдвижения заведомо неприемлемых требований и взаимных обвинений. Это, в частности, чревато потерей времени, в течении которого могут произойти трудно обратимые неблагоприятные для России изменения стратегической ситуации.

 

 

Договор ОВСЕ был подписан 19 ноября 1990 года в Вене и вступил в силу 9 ноября 1992 года. Он разрабатывался в условиях острой конфронтации двух блоков, которые, особенно ОВД, сосредоточили в зоне соприкосновения друг с другом колоссальные группировки обычных вооруженных сил. Его цель заключалась в том, чтобы устранить возможности неожиданного нападения и проведения крупных наступательных операций .

 

Для этого было решено выровнять количества наступательных вооружений - танков, боевых бронированных машин (ББМ) и артиллерии как в масштабах европейского континента в целом, так и в нескольких входящих в него географических регионах, так или иначе соотносящихся с зонами непосредственного соприкосновения НАТО и ОВД. Это было необходимо, чтобы устранить дисбалансы боевых возможностей сил "первых стратегических эшелонов" и войск, которые могли быть введены в район боевых действий в течение относительно короткого времени. Что касается авиации, то ее способность к переброске в считанные дни на большие расстояния сделала региональные ограничения бессмысленными. Поэтому количества боевых самолетов и ударных вертолетов были ограничены только в пределах континента, а региональные ограничения приняты для менее мобильных вооружений, перемещение которых в значимых количествах требует, как минимум, нескольких недель.

 

Соответственно, район применения Договора - "Европа от Атлантики до Урала" (с включением основной части азиатской территории Турции) был разделен на четыре зоны, которые часто называют Центральной Европой, "расширенной Центральной Европой", "тыловым районом" и "фланговой зоной". Их состав представлен в таблице 1.

 

Таблица 1

Структура района применения Договора ОВСЕ

 

 

 

Состав этих зон определялся конфигурацией военной конфронтации в Европе. Особое место принадлежало Центральной Европе, прежде всего разделенной Германии, где были сосредоточены ударные группировки ОВД и где могли развернуться первые массовые сухопутные сражения третьей мировой войны.

 

Во входящих во вторую зону западных военных округах бывшего СССР были развернуты крупные боеготовые группировки сухопутных войск и авиации, составлявшие "второй стратегический эшелон". Они должны были вступить в действие, когда силы "первого эшелона" будут вымотаны или уничтожены. У НАТО эту роль могли бы выполнять французские войска. Однако, учитывая тогдашнюю позицию Франции относительно военной организации НАТО, трудно сказать какие конкретно планы использования ее войск в сражениях в Центральной Европе существовали во время "холодной войны".

 

"Фланговые зоны" как на Севере, так и на Юге играют, помимо всего прочего, важную роль во контроле над прилегающими морскими пространствами, в которых дислоцированы авианосные группы, и подводные лодки с баллистическими ракетами. Самолеты, базирующиеся на авианосцах, не ограничиваются Договором ОВСЕ, но весьма существенно сказываются на соотношении сил в Европе. А с находящихся в европейских морях подлодок мог быть нанесен первый стратегический ракетно-ядерный удар по бывшему СССР или странам Западной Европы. Силы же, развернутые в "тыловом районе" вряд ли имели бы серьезное значение для большой войны в Европе.

 

Предельные уровни вооружений в указанных регионах устанавливались прежде всего для двух групп государств-участников, состоявших в период его разработки из членов НАТО и существовавшего тогда ОВД. А в рамках каждой их этих групп производилось распределение квот на вооружения между входившими в них государствами. Так, 3 января 1990 года в Будапеште государствами бывшего ОВД было подписано соглашение о распределении таких квот. С тех пор данная группа называется Будапештской. Иными словами, национальные потолки были своего рода вторичными по отношению к групповым предельным уровням.

 

Кроме того, введены ограничения на вооружения, которые могло иметь в районе применения каждое отдельное государство - не более 13 500 танков, 20 000 ББМ, 13 700 артиллерийских установок, 5 150 боевых самолетов и 1 500 ударных вертолетов, находящихся как в регулярных войсках, так и на складском хранении. Это было сделано для того, чтобы сократить огромные - десятки тысяч единиц - количества тяжелых вооружений, которые бывший СССР развернул в Европе, и не допустить того, чтобы он сохранил непропорционально большие объемы вооружений за счет своих тогдашних союзников по ОВД.

 

Ограничения были установлены как для вооружений, развернутых в регулярных частях (представлены в таблице 2), так и находящихся на складском хранении. Каждой группе государств-участников было разрешено иметь на складах 3 500 танков, 2 700 боевых машин и 3 000 артиллерийских установок. Такие склады могли размещаться в любом месте, за исключением фланговой зоны. Однако, бывшему СССР было разрешено складировать до 400 танков и 500 артиллерийских установок в бывшем ОдВО, а также до 600 танков, 800 ББМ и 300 единиц артиллерии в южной части ЛенВО. Одновременно были введены дополнительные ограничения на вооружения в бывшем КВО. Там можно было располагать как в регулярных войсках, так и на складах не более 2 500 танков, 2 500 ББМ и 1 500 артиллерийских установок.

 

 

 

Возможность располагать склады с вооружениями в любом, кроме флангового, районе отвечала прежде всего интересам США. Последние отработали в 80-е годы технику оперативной переброски в кризисной ситуации в Западную Европу, прежде всего в Германию, личного состава нескольких дивизий. Прибывая на место они могли в минимальные сроки расконсервировать складированные в рамках системы POMCUS (prepositioning of materiel configured to units sets) вооружения и выдвинуться на запланированные места.

 

Таблица 2

Предельные уровни на ограничиваемые Договором ОВСЕ вооружения регулярных частей для группы государств-участников

 

 

 

	Танки	ББМ	Артиллерия	Боевые самолеты	Ударные вертолеты
Зона I	7 500	11 250	5 000	-	-
Зона II	10 300	19 250	9 100	-	-
Зона III	11 800	21 400	11 000	-	-
Зона IV	4 700	5 900	6 000	-	-
Район применения	16 500	27 300	17 000	6 800	2 000

 

Важное значение для модернизации Договора ОВСЕ имеет вопрос об иностранных войсках на чужих территориях. Во время подготовки Договора ни СССР, ни НАТО не были заинтересованы в ограничении иностранного военного присутствия. Советский Союз имел насчитывающую несколько сотен тысяч человек полностью оснащенную группировку в бывшей ГДР, Польше, Венгрии и Чехословакии. В свою очередь, США, Великобритания и некоторые другие западные страны развернули свои войска в ФРГ и ряде других государств-членов НАТО. В Договоре ОВСЕ вооружения, развернутые на чужих территориях, специально не ограничиваются. В пункте 5 статьи IV этого соглашения говорится: "Государства-участники, принадлежащие к той же группе Государств-участников, могут располагать боевые танки, боевые бронированные машины и артиллерию в регулярных частях в каждом из районов, указанных в настоящей статье и подпункте (А) пункта 1 статьи V, вплоть до количественных ограничений, применяемых в этом районе в соответствии с максимальными уровнями для наличия, уведомляемыми согласно статье VII, и при условии, что ни одно Государство-участник не размещает обычные вооруженные силы на территории другого Государства-участника без согласия этого Государства-участника". Иными словами, важно лишь, чтобы в соответствующей зоне общее количество вооружений, принадлежащих как находящимся там государствам, так и размещенных иными государствами на их территориях, не превышало бы установленных потолков.

 

 

 

Договоренности, достигнутые в развитие Договора ОВСЕ

 

После подписания Договора ОВСЕ потребовалось учесть изменения, вызванные крахом СССР, завершить переговоры по ограничению личного состава вооруженных сил, а также рассмотреть требования России об изменении квоты вооружений во фланговой зоне.

 

Последствия распада СССР

 

Распад ОВД, а затем и СССР лишили смыла многие конкретные положения Договора. Однако, новые переговоры могли бы надолго затянуть предусмотренные им сокращения вооружений. Потому был взят курс на то, чтобы в минимально-необходимой мере приспособить Договор к новым реалиям.

 

 

 

Прежде всего встал вопрос о разделе советской квоты вооружений между новыми государствами, образовавшимися в районе его применения, кроме стран Балтии, которые вообще отказались в нем участвовать. Переговоры на эту тему начались сразу же после распада СССР. Основные трудности на них были вызваны стремлением России и Украины обеспечить себе максимально возможные потолки. Кроме того, этим государствам было сложно технически "вписаться" в региональные уровни, определенные для "фланговой зоны", "расширенной Центральной Европы" и "тылового района".

 

 

 

Однако эти проблемы были решены сравнительно быстро и уже на Ташкентской встрече лидеров стран СНГ 15 мая 1992 года были подписаны Соглашение о принципах и процедурах осуществления Договора ОВСЕ и Протокол о максимальных уровнях для наличия вооружений и техники. Согласно этим договоренностям, России, Украине и Беларуси разрешено иметь вооружения как в регулярных частях, так и на складском хранении. Молдова, Армения, Азербайджан и Грузия могут иметь вооружения только в регулярных войсках. Соответствующие уровни приведены в таблице 3.

 

 

 

Эти соглашения зафиксировали крупное военное превосходство России и Украины в зоне бывшего СССР и восточноевропейском регионе в целом. Украина, например, может иметь вторую по величине армию в Европе, превосходя по большинству количественных показателей германские вооруженные силы. Однако, соглашения определяют предельно допустимые уровни, тогда как количество вооружений, реально имеющихся у России, Украины и большинства других стран СНГ в Европе заметно меньше, чем это разрешено Договором.

 

 

 

Польша и Венгрия выразили недовольство тем, что распределение квоты бывшего СССР не согласовывалось с членами Будапештской группы. Их претензии были признаны справедливыми, и им были даны заверения в том, что в дальнейшем все подобные вопросы будут решаться первоначально в рамках Будапештской группы.

 

 

 

Таблица 3

Предельные уровни для ограничиваемых Договором ОВСЕ вооружений государств СНГ в Европе

 

 

	Танки	ББМ	Артиллерия	Боевые самолеты	Ударные вертолеты
Россия	6 400	11 480	6 415	3 450	890
в т.ч. р/в	4 975	10 525	5 105	-	-
в т.ч. с/х	1 425	955	1 310	-	-
Украина	4 080	5 050	4 040	1 090	330
в т.ч. р/в	3 130	4 350	3 240	-	-
в т.ч. с/х	950	700	800	-	-
Беларусь	1 800	2 600	1 615	260	80
в т.ч. р/в	1 525	2 175	1 375	-	-
в т.ч. с/х	275	425	240	-	-
Молдова	210	210	250	50	50
Армения	220	220	285	100	50
Грузия	220	220	285	100	50
Азербайджан	220	220	285	100	50

 

Ограничения на личный состав вооруженных сил

 

 

 

В 1992 году была достигнута договоренность о предельных потолках на численность личного состава. 10 июля 1992 года в Хельсинки был подписан Заключительный акт переговоров по личному составу обычных вооруженных сил в Европе (Соглашение ОВСЕ-1А). Его статус иной, чем у Договора ОВСЕ. В частности, оно не подлежит ратификации и, тем самым, носит, скорее характер протокола, дополняющего основной Договор, чем самостоятельной договоренности.

 

 

 

Трудности на этих переговорах создавались, главным образом, попытками бывшего СССР вывести из-под ограничений личный состав войск ПВО, морской пехоты и войск береговой обороны, а в идеале - применить ограничения только к личному составу сил, организационно входящих в Сухопутные войска. В конечном итоге, удалось договориться, что ограничению подлежат военнослужащие Сухопутных войск, ВВС, ПВО, центральных органов управления и командования, а также войск береговой обороны и морской пехоты.

 

 

 

Строго говоря, этот вопрос имеет сравнительно второстепенное значение. Существуют жесткие взаимосвязи между количеством вооружений и численностью личного состава. Бессмысленно иметь больше вооружений, чем это может быть обслужено наличным количеством военнослужащих. Наращивание же численности военнослужащих сверх пределов, обусловленных имеющимся количеством вооружений не приведет к существенному повышению боеспособности войск. При этом, Россия, США, Германия и ряд других государств реально имеют в районе применения Договора ОВСЕ существенно меньше военнослужащих, чем это разрешено им Соглашением ОВСЕ-1А.

 

 

 

"Фланговая проблема"

 

 

 

"Фланговая проблема" порождала до лета 1996 года наибольшие трудности в реализации Договора ОВСЕ. Россия требовала пересмотреть предельные уровни вооружений, которые она могла иметь в ЛенВО и СКВО. В военных кругах такие требования начали высказываться уже в 1992 году, а 17 сентября 1993 года президент Ельцин направил соответствующее послание руководителям государств-участников Договора.

 

 

 

Российские военные утверждали, что стратегическая ситуация в Европе в 90-е годы радикально изменилась, Россия оказалась в дискриминированном положении и что отмена или пересмотр фланговых ограничений могли хоть частично исправить положение. Прежде всего, речь шла о том, что должна быть создана мощная группировка в СКВО, где, с одной стороны, сложилась нестабильная обстановка, а с другой, - сосредоточены жизненно важные интересы России, но низкие фланговые квоты мешают это сделать. Кроме того, как утверждал бывший министр обороны РФ Павел Грачев, возникла парадоксальная ситуация, ибо Россия не заинтересована в создании бронированного кулака, нависающего над Европой и хочет отвести свои соединения от западной границы и разместить их на флангах. Это, помимо всего прочего, могло бы облегчить решение социальных вопросов .

 

 

 

Такая позиция логична. Вместе с тем, стремление российских военных создать мощную группировку на юге вызвало вопрос: какие, собственно, стратегические задачи перед ней поставлены? По словам Грачева, СКВО должен быть способен вести "любые боевые действия как в локальном, так и в большом конфликте, а также решать внутренние задачи" . Под "внутренними задачами", видимо, имелась в виду готовящаяся тогда чеченская война. Но неясно в каких локальных и, особенно, больших конфликтах планируется использовать войска СКВО. Уже сама постановка вопроса об этом вызывает беспокойство на Украине и в государствах Закавказья.

 

 

 

Российские военные называли в 1994-1995 годах различные количества вооружений, которые они хотели бы иметь на юге. Как правило, речь шла о том, что потолки для регулярных войск должны быть превышены на 400 танков, около 2 000 ББМ и 800 артиллерийских установок . Это намного превышает потребности любых миротворческих операций в регионе. Так, российский миротворческий контингент в Южной Осетии насчитывает 500 военнослужащих и менее 40 ББМ, а в Абхазии - 1 800 военнослужащих, 120 ББМ и несколько артиллерийских установок.

 

 

 

И тем не менее, возникшая ситуация действительно весьма противоречива. Россия действительно имеет право сконцентрировать на западном направлении более 5 000 танков, 10 тысяч ББМ и почти 5 000 артиллерийских установок.

 

 

 

Таблица 4

Распределение ограничиваемых Договором ОВСЕ вооружений по военным округам и флотам России

(на 01/01/1996)

 

	Танки	ББМ	Артиллерия
ЛенВО	870	740	1 000
СКВО	380	1270	630
ГРВ/Армения	75	140	85
ГРВ/Грузия	110	510	238
СФ	96	482	229
ЧФ	50	218	45
Всего на флангах	1 581	3 360	2 227
Предел по ОВСЕ	1 300	1 380	1 680
КалОР	850	925	426
БФ	25	-	167
МВО	1 950	3 700	2 650
ПриволВО	1 100	1 840	750
Всего ТР и РЦЕ	3 925	6 465	3 993
Предел ОВСЕ	5 100	10 100	4 735
Всего/район	5 506	9 825	6 220
Предел ОВСЕ	6 400	11480	6 415

С российской стороны предлагалось несколько путей решения "фланговой проблемы" - приостановка действия статьи V Договора ОВСЕ, где речь шла о фланговых ограничениях, перевод СКВО из флангового района в тыловой и так далее. Но любой пересмотр квот на флангах наталкивался на жесткое сопротивление Норвегии и Турции, которые видели в этом угрозу своей безопасности. Особенно обострилась ситуация во второй половине 1995 года, когда Россия выдвинула ультимативное требование: либо фланговые квоты будут пересмотрены, либо Россия нарушит их в одностороннем порядке без согласования. А это ставило под угрозу весь Договор.

 

 

 

Компромиссное решение было найдено в мае 1996 года. Из фланговой зоны были выведены Псковская область на севере и Краснодарский край, Ростовская, Волгоградская, Астраханская области на юге. На Украине из фланговой зоны была выделена Одесская область . В итоге, российские военные получили возможность сохранить крупную группировку на юге, а также укрепить вооруженные силы на границах с Латвией и Эстонией, что, естественно, вызывает в этих странах дополнительное беспокойство.

 

 

 

Проблемы, связанные с пересмотром Договора ОВСЕ

 

 

 

Вопрос о том, что, собственно, должно быть изменено в Договоре ОВСЕ, скорее всего, станет предметом споров и разногласий. Россия предлагает, в частности, три направления его модификации: ненаращивание вооружений отдельными государствами и группами государств; неразмещение иностранных войск и вооружений на территориях тех государств, где их сейчас нет; установление для военных союзов и групп государств квоты в размере менее 50 процентов от общего количества вооружений, разрешенных в районе применения Договора .

 

 

 

Смысл этих предложений понятен - не допустить, чтобы "расширение" НАТО привело к наращиванию ее военного потенциала в районах, близких к российской границе. Можно предположить, однако, что это не найдет полной поддержки как у "старых", так и у "новых" членов Североатлантического альянса. Сегодня руководители НАТО говорят об отсутствии планов развертывания войск на территориях Польши, Венгрии, Чехии и других возможных неофитов НАТО. Но это не значит, что они готовы полностью "заморозить" нынешний баланс сил в Восточной и Центральной Европе. К этому не готово, скорее всего, руководство восточноевропейских государств, ибо в таком случае вступление в НАТО не сопровождалось бы реальными военными гарантиями их безопасности.

 

 

 

Помимо этого, "расширение НАТО" поставило две группы проблем, которые, по сути дела, не могут быть обойдены в ходе переговоров. Должны ли сохранятся определенные Договором для группы государств-участников потолки на вооружения при изменении состава группы? Как адаптировать Договор, прежде всего региональные потолки, к новой военно-политической реальности в Европе?

 

 

 

В самом Договоре ответа на эти вопросы нет. В статье XXII говорится, что депозитарий Договора может созвать Чрезвычайную конференцию государств-участников по требованию государства-участника, считающего, что возникли исключительные обстоятельства, "в частности, - подчеркивается в данной статье, - в случае, если Государство-участник заявило о своем намерении выйти из своей группы или присоединиться к другой группе Государств-участников, как они определены в подпункте (А) пункта 1 статьи II". Таким образом, "расширение НАТО" может рассматриваться как исключительное обстоятельство, требующее созыва Чрезвычайной конференции. Однако, в Договоре не определено, что можно и нужно делать в такой ситуации.

 

 

 

Проблема групповых потолков в случае расширения НАТО

 

 

 

Наибольший интерес могут представлять три варианта решения проблемы групповых потолков. Первый предполагает, что изменение состава группы не должно приводить к изменению ее потолков как в районе применения в целом, так и в соответствующих регионах. Такой подход, скорее всего, отвечал бы интересам России, но вряд ли приемлем для НАТО. В этом случае реально развернутые в Центральной Европе вооружения государств НАТО с учетом ее новых членов (то есть Польши, Венгрии, Чехии и Словакии) превысили бы соответствующие потолки примерно на 1 700 - 1 800 танков и на 2 500 артиллерийских установок. Следовательно, перед этими странами возникла бы проблема сокращения уже развернутых вооружений и была бы исключена возможность существенного наращивания, по сравнению с нынешним уровнем, войск и вооружений США в данном регионе . При этом Россия получила бы возможность увеличить свои потолки, поскольку из Будапештской группы выбыли бы несколько стран "вместе со своими потолками", а групповые предельные уровни сохранились бы и могли бы быть перераспределены между оставшимися членами группы.

 

 

 

Личный состав и ограничения Договора по боевой технике: уровни и потолки по ОВСЕ для членов Договора на 1 января 1996

 

Будапешт-Ташкентская группа	Личный состав		танки1		ББМ1		артиллерия1		ударные вертолеты ты		боевые самолеты2
	уровни	потолок	уровни	потолок	уровни	потолок	уровни	потолок	уровни	потолок	уровни	потолок
Армения	57,431	60,000	102	220	285	220	225	285	7	50	6	100
Азербайджан	68,548	70,000	275	220	810	220	336	285	15	50	49	100
Белоруссия	85,505	100,000	2,320	1,800	2,984	2,600	1,533	1,615	79	80	335	260
Болгария	99,778	104,000	1,475	1,475	1,985	2,000	1,750	1,750	44	67	235	235
Чехия	62,773	93,333	953	957	1,363	1,367	767	767	36	50	187	230
Грузияa	-	40,000	-	220	-	220	-	285	-	50	-	100
Венгрия	66,051	100,000	835	835	1,540	1,700	840	840	59	108	144	180
Молдова	11,119	20,000	0	210	209	210	155	250	0	50	27	50
Польша	233,870	234,000	1,721	1,730	1,455	2,150	1,581	1,610	92	130	400	460
Румыния	230,000	230,000	1,375	1,375	2,073	2,100	1,471	1,475	16	120	373	430
Россияb	818,471	1,450,000	5,490	6,400	9,867	11,480	6,089	6,415	826	890	2,989	3,450
Слорвакия	45,832	46,667	478	478	683	683	383	383	19	25	114	115
Украина	400,686	450,000	4,026	4,080	4,919	5,050	3,727	4,040	270	330	1,008	1,090
группа стран НАТО
Бельгия	46,341	70,000	334	334	704	1,099	316	320	46	46	169	232
Канадас	681	10,660	0	77	0	277	6	38	0	0	0	90
Дания	29,266	39,000	343	353	303	316	552	553	12	12	75	106
Франция	310,185	325,000	1,289	1,306	3,556	3,820	1,251	1,292	317	396	667	800
Германия	293,889	345,000	3,032	4,166	2,622	3,446	2,056	2,705	274	306	578	900
Греция	158,621	158,621	1,735	1,735	2,324	2,534	1,878	1,878	6	30	489	650
Италия	277,823	315,000	1,164	1,348	3,993	3,339	1,939	1,955	138	139	522	650
Нидерданды	44,638	80,000	734	743	1,002	1,080	580	607	0	50	182	230
Норвегия	22,605	32,000	170	170	203	225	246	527	0	0	75	100
Португалия	48,410	75,000	186	300	352	430	320	450	0	26	105	160
Испания	172,869	300,000	630	794	1,199	1,588	1,210	1,310	28	90	188	310
Турцияb	527,670	530,000	2,608	2,795	2,450	3,120	3,125	3,523	20	103	387	750
Великобритания	229,326	260,000	666	1,015	2,569	3,176	544	636	329	371	640	900
США	107,166	250,000	1,213	4,006	2,181	5,372	831	2,492	164	431	222	784

 

 

 

1. Включая ограничения договора по боевой технике с группами поддержки морских сил (тыловое обеспечение, флот и т.д.)

2. Не включая наземную морскую авиацию, для которой определены специальные пределы

a Не объявляла уровни личного состава и оборудования на 1 января 1996

b Личный состав и ограничения по боевой технике только для зоны от Атлантики до Урала

с Канада сейчас вывела боевую технику согласно ограничениям Договора из зоны от Атлантики до Урала, кроме шести складированных единиц артиллерийских установок в Норвегии

 

В свете этого трудно надеяться, что западные страны примут российское предложение о том, что предельные уровни для группы государств не должны превышать пятьдесят процентов от общего количества вооружений в районе применения Договора. На первый взгляд, такая идея справедлива и фактически воспроизводит подход, уже принятый участниками Договора ОВСЕ. Но на практике она означает, что групповые предельные уровни для НАТО не должны измениться в случае увеличения его состава.

 

Второй вариант состоит в том, что при изменении состава группы ее потолки автоматически меняются на величину, равную сумме национальных потолков государств, меняющих свою групповую принадлежность. Этот вариант заведомо может устроить НАТО, поскольку ее групповой потолок в случае вступления в члены альянса стран Вышеградской группы увеличивался бы на 4 000 танков, 5 900 ББМ и 3 600 артиллерийских установок. Он, однако, абсолютно неприемлем для России.

 

Наконец, третий вариант состоит в отказе от групповых потолков вообще. В этом есть своя логика, поскольку в 90-х годах существует только одна группа государств, связанных между собой союзными обязательствами. Действительно, в свое время на основе группового подхода были установлены индивидуальные потолки, они должны сохраняться или пересматриваться на основе общего согласия всех государств-участников Договора, а принадлежность или не принадлежность к группе не должны на них влиять. Однако, это предполагает принципиальное изменение важнейших статей Договора ОВСЕ.

 

Кроме того, групповой подход, заложенный в Договоре ОВСЕ, формально не адекватен блоковому подходу. Соотношение между ними довольно сложное. В определении группы государств-участников говорится, что последние в свое время подписали Брюссельский, Вашингтонский или Варшавский договоры. Но сам Договор был заключен не между двумя блоками, но между входящими в них государствами в индивидуальном качестве. В его преамбуле говорится, что подписавшие его страны "имеют право быть или не быть участниками союзных договоров". Появление этой формулы не случайно. Разработка Договора завершалась в конце 1990 года, когда было ясно, что ОВД находится накануне роспуска. Она может быть интерпретирована таким образом, что выход из союзного договора не означает обязательного выхода из соответствующей группы государств-участников Договора.

 

Однако, главная проблема в этом случае может заключаться в отсутствии механизма определения пределов на иностранные войска и вооружения на чужих территориях. В ныне действующем Договоре потолки на иностранное военное присутствие определяются исходя из разницы группового и суммы национальных потолков в соответствующем регионе. Если редуцировать этот подход на национальный уровень, то на чужой территории можно разместить иностранные войска и вооружения в количествах, при которых сумма их и собственных вооружений данного государства не превышает его национальные потолки.

 

Этот вариант теоретически может устроить Россию, но не Запад. Если он будет принят, то практически невозможно разместить иностранные войска и вооружения на территории стран Вышеградской группы после их вступления в НАТО. Польша, Венгрия, Чехия и Словакия, по сути дела, "выбрали" свои потолки на танки и артиллерию, а потому размещение на их территории иностранных, например, американских войск или складированных вооружений потребует сокращения собственных вооружений этих государств.

 

Таким образом, проблема групповых потолков в случае "расширения НАТО" может стать одной из наиболее трудных для решения. В свою очередь, она связана с вопросом о ненаращивании вооружений и военной деятельности, который был поставлен Россией.

 

Ненаращивание вооружений и баланс сил в Европе

 

Согласие всех государств-участников Договора ОВСЕ с ненаращиванием вооружений может теоретически стать основой для его пересмотра, но только в том случае, если нынешнее соотношение сил в масштабах континента в целом и отдельных регионов признается всеми участниками Договора как стабилизирующее и отвечающее их представлениям о безопасности.

 

Взгляды российских экспертов и военных в этом отношении, на первый взгляд, несколько противоречивы. Утверждается, что после распада ОВД в Европе возник серьезный дисбаланс по обычным вооружениям в пользу НАТО. Иногда говорят о том, что соотношение боевых потенциалов сил общего назначения России и НАТО оценивается как один к четырем . Но, одновременно, предлагают это соотношение сил заморозить. На самом деле, соотношение сил общего назначения в Европе гораздо более сложно и неоднозначно, чем это следует из алармистских, политически-ориентированных заявлений российских военных и воспроизводящих их суждений некоторых гражданских аналитиков. Это подтверждают данные, приведенные в таблице 5.

 

Таблица 5

Некоторые элементы соотношения сил общего назначения в Европе

 

	Личный состав	Танки	ББМ	Артиллерия	Ударные вертолеты	Боевые самолеты
Россия	818,5	5 490	9 867	6 089	826	2 989
предел	1 450,0	6 400	11 480	6 415	860	3 450
Украина	400,7	4 026	4 919	3 727	270	1 008
предел	450,0	4 080	5 050	4040	330	1 090
Беларусь	85,5	2 320	2 984	1 533	79	335
предел	100,0	1 800	2 600	1 615	80	260
ВГ	408,6	3 987	4 041	3 571	206	845
предел	474,0	4 000	5 900	3 600	313	985
НАТО/ЦЕ	505,5	5 220	6 550	3 677	433	1001
предел	i 750,0	7 500	11 250	5 000	?	?
НАТО/РП	2 269,3	14 004	23 458	14 854	1 334	4 299
предел	2 790,2	20 000	30 000	20 000	2 000	6 800

Анализ этих данных показывает, что приводимое некоторыми российскими экспертами соотношение "один к четырем" для численности личного состава и количеств ограничиваемых Договором вооружений общего назначения между Россией и НАТО не соответствует действительности даже в том случае, когда сравниваются реально имеющиеся у России сегодня количества вооружений и предельные уровни для НАТО. Такое сопоставление само по себе некорректно, ибо сравнивать можно либо российские потолки с потолками НАТО, либо реально имеющиеся у сторон количества вооружений. Но дело даже не в этом. По сути дела, сопоставление количественных характеристик российских войск и сил НАТО в целом имело бы реальный смысл лишь в том случае, если все вооруженные силы всех государств НАТО передислоцированы к российским границам и могут практически участвовать в конфликте. Однако, такое развитие событий исключено даже в случае "большой" войны в Европе.

 

Для более реалистических подсчетов необходимо сопоставлять российские вооруженные силы с силами НАТО, развернутыми в Центральной Европе, и войсками стран Вышеградской группы. В случае, если последние будут приняты в НАТО и будет достигнута договоренность об изменениях групповых потолков в соответствии с изменениями состава групп, соотношение развернутых сегодня войск и вооружений России и НАТО будет равно по личному составу 1 к 1,12; по танкам - 1 к 1, 68; по ББМ - 1 к 1,07; по артиллерии - 1 к 1,19, по ударным вертолетам - 1 к 0,77, а по боевым самолетам - 1 к 0,62. Иными словами, "расширенное НАТО" будет заметно, примерно на 70 процентов превосходить Россию по танкам, но на 20 - 30 процентов уступать ей по количеству ударных вертолетов и боевых самолетов. А это значит, что в случае вступления в НАТО Польши, Венгрии, Чехии и Словакии никакого решающего преимущества Североатлантический альянс над Россией в Центральной Европе не получит.

 

Разумеется, такие подсчеты весьма грубы и не учитывают нескольких важных обстоятельств. Так, существенная часть российских войск, находящихся в районе применения Договора, дислоцируется в СКВО и, строго говоря, не должна учитываться при анализе соотношения сил применительно к зоне Центральной Европы. Кроме того, в случае военно-политического кризиса в Европе НАТО может относительно быстро сконцентрировать в Центральной Европе, в том числе на территориях своих новых членов значительные количества авиации, которая вносит очень важный вклад в совокупный боевой потенциал.

 

Однако, до тех пор, пока Украина сохраняет нейтралитет, вооруженные силы Венгрии, Чехии и Словакии физически не могут войти в соприкосновение с российскими войсками, а вероятность того, что в условиях кризиса они будут переброшены в Польшу невелика, если вообще существует. Кроме того, Россия может перебросить значительные силы сухопутных войск и авиации из районов "к востоку от Урала".

 

Самое же существенное, на наш взгляд, заключается в том, что страны Вышеградской группы оказываются окруженными мощными в военном отношении государствами - на востоке Россией, Украиной и Беларусью, а на западе - Германией, на долю которой приходится от 50 до 60 процентов войск и вооружений НАТО в Центральной Европе. Неопределенность политического будущего стран бывшего СССР и исторический опыт Вышеградских государств (в том числе их опыт отношений с Германией) заставляет последние искать предельно надежные гарантии безопасности. Поэтому они вряд ли согласятся с идеей замораживания нынешнего баланса сил, ненаращивания вооружений и не размещения иностранных войск на своей территории, хотя бы в символических количествах.

 

Направления пересмотра Договора ОВСЕ в свете складывающейся стратегической конфигурации в Европе

 

Наметившиеся расхождения интересов подталкивают к тому, чтобы обратиться к принципиальным основам Договора ОВСЕ и попытаться воспроизвести их применительно к новым военно-политическим реалиям. Исходная идея этого Договора состояла в том, чтобы ввести потолки на наступательные вооружения в районах сопряженных с линией соприкосновения вооруженных сил НАТО и ОВД так, чтобы лишить стороны возможности проведения крупных наступательных операций и внезапного нападения. И потому его принципиальные положения вытекали из структуры стратегического противостояния на континенте. Следовательно, в новых условиях также нужно определить возникающие линии и зоны конфронтации - либо реальной, либо потенциальной - и отталкиваясь от них попытаться наметить районы, в которых требуется ввести ограничения на вооружения и, возможно, определить своего рода "режимы безопасности", которые должны обеспечивать региональное равновесие сил.

 

В условиях "расширения НАТО" возникнут, по-видимому, три зоны, имеющие особое стратегическое значение. Первая, и наиболее важная из них охватывает Польшу, страны Балтии, Беларусь и прилегающие западные области России. В ней произойдет прямое соприкосновение вооруженных сил НАТО и России, имеются нерешенные территориальные проблемы и вопрос о российских коммуникациях, в том числе военных, с Калининградской областью. Тяжело складываются отношения между Россией и государствами Балтии, отягощенные не только политическими, но и негативными историческими и психологическими наслоениями. Острый кризис может возникнуть в случае размещения в странах Балтии иностранных войск. В российской военной доктрине это рассматривается, по сути дела, как повод для использования вооруженных сил . Соотношение сил в этой стратегической зоне приведено в таблице 6.

 

Таблица 6

Соотношение сил в южной части Прибалтийского региона

 

 

 

В данной таблице не указаны российские силы, развернутые в Ленинградской, Новгородской, Псковской и Смоленской областях, поскольку таких данных в распоряжении автора нет. Но и без них видно, что в военном отношении государства Балтии исключительно слабы, что в количественном отношении вооружения Беларуси примерно равны вооружениям Польши, а российские вооружения, находящиеся в Калининградской области являются важным фактором военного баланса в регионе.

 

Важным, возможно необходимым условием обеспечения стабильности и безопасности в регионе в случае "расширения НАТО" (как впрочем и без этого) является выравнивание в духе Договора ОВСЕ наступательных возможностей Польши и стран Балтии, с одной стороны, и России или российско-белорусской коалиции, с другой. Договоренность об этом, которая может быть достигнута в рамках пересмотра Договора ОВСЕ, может предотвратить развертывание на территориях Польши и Балтии войск государств-членов НАТО либо свести их к символическим количествам.

 

Возникает также вопрос - в какой мере интересам безопасности России отвечает заключение военного союза с Беларусью и, далее, интеграция с ней в военной области. С одной стороны, это может существенно усилить позиции России в этой зоне, например, в области ПВО, а также ПРО, даст возможность использовать аэродромы, коммуникации и другие компоненты инфраструктуры. Но, с другой, возникнет длинная линия прямого соприкосновения вооруженных сил России и НАТО.

 

Сохранение гарантированного нейтралитета Белоруссии может стать более весомым фактором безопасности России, чем военный союз с ней. Российские вооруженные силы будут в этом случае, отделены, за исключением Калининградского анклава, от войск НАТО обширной нейтральной зоной. Это может способствовать неразмещению в Польше иностранных войск и тактического ядерного оружия. Кроме того, если встанет вопрос о выравнивании военных потенциалов НАТО и России в южной части Прибалтики, то нейтралитет Белоруссии может быть выгоден России, ибо равновесие в этом случае, будет устанавливаться не между российско-белорусской коалицией и НАТО, но между Россией и Североатлантическим альянсом. Следовательно, Россия может сохранить в этом регионе существенно больше вооруженных сил, чем в случае союза с Белоруссией. Наконец, военный союз с режимом Лукашенко может лишь подстегнуть беспокойство в Польше и странах Балтии. При этом пребывание Лукашенко у власти не вечно и нет никаких гарантий того, что следующие лидеры Белоруссии будут придерживаться пророссийской и антизападной позиции.

 

Вторая стратегическая зона охватывает Украину, Молдову, Венгрию, Словакию, Чехию, Румынию и прилегающие к Украине области России. Перспективы безопасности в ней определяются, прежде всего, тем присоединится ли Украина к НАТО, в конечном итоге, или нет. В последнее время линия Украины по этому вопросу становится несколько двусмысленной. Но это связано не столько с военными дисбалансами, сколько с обстоятельствами политического характера, прежде всего сложным состоянием российско-украинских отношений - непрекращающимися претензиями на Севастополь, нерешенностью проблемы Черноморского флота, затягиванием заключения "большого" российско-украинского договора. В этой связи пересмотр Договора ОВСЕ может играть скорее подчиненную роль в развитии военно-политической ситуации в этом регионе.

 

Третья стратегическая зона - Закавказье. Оно разделяет вооруженные силы России и входящей в НАТО Турции. Стабильность и безопасность в этой зоне, как и в предыдущей, определяется не столько равновесием или неравновесием вооруженных сил, сколько армяно-азербайджанским конфликтом из-за Нагорного Карабаха, внутренней нестабильностью в Грузии и Азербайджане, а также соперничеством России и Турции. Однако, этот регион в наименьшей мере затрагивается расширением НАТО.

 

"Модернизация" Договора ОВСЕ и военная реформа в России

 

Подход России к "модернизации" Договора ОВСЕ во многом определятся - во всяком случае может определяться - доминирующими в военной и бюрократической элитах представлениями о характере и основных направлениях военной реформы.

 

Не вдаваясь в историю этого вопроса укажем лишь, что в 1993-94 годах в российском военном истеблишменте весьма серьезную роль играла идея принципиальной трансформации армии путем создания так называемых мобильных сил. По словам Грачева, у России нет возможности "под каждым кустом на нашей самой протяженной в мире границе держать вооруженные силы. Выручить здесь, я не говорю уже о горячих точках, могут только комплексные части быстрого реагирования. : За такими воинскими частями будущее. До середины 1994 года их сформируют округа. К середине 1995-го года будут созданы воинские объединения. Таким образом, через два года мы получим мощные мобильные силы" .

 

По сути дела речь шла о том, что неизбежное серьезное сокращение численности российских вооруженных сил делает необходимым создание сведенных в несколько группировок мобильных соединений, способных в предельно короткое время быть переброшенными в любое место, где осложняется военно-политическая обстановка. Предполагалось, что такие мобильные силы будут состоять из двух компонентов - сил немедленного реагирования и сил быстрого развертывания. Первые должны были находиться в состоянии наивысшей боеготовности и включать в себя воздушно-десантные войска, несколько легких мотострелковых бригад, морскую пехоту, спецназ, зенитно-ракетные бригады, до двенадцати отдельных вертолетных полков, истребительную, бомбардировочную и штурмовую авиацию, транспортную авиацию и некоторые другие части. Силы быстрого развертывания должны были иметь второй уровень боеготовности и состоять из трех армейских корпусов, мотострелковой и танковой дивизий, бригад реактивной артиллерии, вертолетных полков, тяжелой авиации и так далее. По одному из обсуждавшихся тогда вариантов дислоцироваться они должны были в Приволжском и Уральском военных округах .

 

Реализация этой идеи могла бы существенным образом облегчить процесс пересмотра Договора ОВСЕ так, чтобы он в полной мере соответствовал бы интересам безопасности России и сопредельных государств. Действительно, если наиболее боеготовые соединения, сведенные в единую структуру, относительно небольшие по численности, по крайней мере, по сравнению с вооруженными силами бывшего СССР, но хорошо оснащенные, полностью укомплектованные и обученные были бы развернуты в центре евразийского массива, то в приграничных районах остались бы незначительные силы прикрытия. В таких условиях было бы легко договориться с партнерами по Договору ОВСЕ, прежде всего, с восточноевропейскими государствами, о зонах низкой концентрации войск и вооружений, разделяющих Россию и НАТО.

 

Однако, военная реформа в России, по сути дела, не начата. Причина тому, как представляется, не только война в Чечне и нехватка финансовых средств, на чем настаивает военное руководство. Дело еще в том, что под сомнение поставлены концептуальные основы реформы в том виде, в котором она разрабатывалась в первой половине 1990-х годов.

 

Весьма показательно в этом плане высказывание нынешнего министра обороны РФ Игоря Родионова. "Сейчас мы ориентированы лишь на готовность к ведению военных действий лишь в локальных войнах, вооруженных конфликтах "низкой интенсивности" и в миротворческих акциях, - сказал он. - О крупномасштабной войне теперь говорить не принято. Она, по мнению современных политиков, нам не угрожает. Убедив себя в этом, мы делаем ставку на малую армию, комплектуемую по контракту. Но мы не Швейцария, и не Дания, и даже не Италия и не Франция и уложиться в заранее взятые с потолка цифры численности ВС страны не можем - геостратегическое положение у нас другое, просторы иные, соседи самые разные, национально-государственные интересы России отличаются от других стран" .

 

Подготовка вооруженных сил России к "крупномасштабной войне", естественно, требует не концентрации мобильных сил в центре, но иной, скорее, традиционной для бывшего СССР дислокации войск. Но это, помимо всего прочего, не только ставит вопрос - с кем конкретно мыслится такая война, но и существенно затрудняет поиски такого варианта пересмотра Договора ОВСЕ, с помощью которого можно обеспечить стабильный режим безопасности в зонах сближения НАТО и России.

 

Заключение

 

По-видимому, российская политика безопасности стоит сегодня в очередной раз перед очередным выбором. Можно строить военную безопасность, по крайней мере, в европейской зоне на основе создания и поддерживания нейтральных поясов и зон пониженных вооружений вдоль российских границ. В этом случае, с помощью пересмотра Договора ОВСЕ можно юридически закрепить режимы безопасности и стабильности в ключевых районах, находящихся между Россией и "расширяющимся НАТО". Это даст возможность нейтрализовать негативные, с точки зрения России, военные последствия приема в НАТО новых членов из числа восточноевропейских стран.

 

Но если Россия сделает ставку на подготовку к "крупномасштабной войне", создание военного блока в рамках СНГ, силовые "контрмеры" в ответ на "расширение НАТО" то будет затруднен не только пересмотр Договора ОВСЕ, но и неизбежен новый период конфронтации. Последствия этого для России могут быть весьма печальными.