Бюрократические игры чуть было не поставили крест на системе экспортного контроля в России.
В структуре нового правительства Российской Федерации не нашлось места для Федеральной службы по валютному и экспортному контролю. Было принято решение разделить ВЭК - валютную часть перевести в подчинение Минфину (вероятно, в Гохран), экспортную - в МВЭС. Лишь упорными усилиями тех, кому самостоятельность ВЭК небезразлична, наконец, удалось заставить сторонников затеи с "расчленением" отыграть назад. В то же время, противников у идеи восстановления Федеральной службы ВЭК в составе правительства пока еще много. Это не может не настораживать.
С одной стороны, дебюрократизация федеральной исполнительной власти, ликвидация лишних звеньев - весьма важное, своевременное дело, которое не может не вызвать сочувствия. Однако как-то неловко говорить о "дебюрократизации" российского правительства - то обилие министерств и особенно курирующих их первых вице- и просто вице-премьеров, которое сложилось в результате августовской "дебюрократизации", достойно пера нового Паркинсона.
Думается, не случайно, что, когда чиновникам разбухшего правительства понадобилось показательное "сокращение единиц федеральных ведомств", то пострадавшей оказалась именно та "единица", которая выполняет контрольные функции.
Россия может гордиться отлаженной, юридически выверенной и четкой системой контроля над чувствительным экспортом. В отличие от многих других процедур, процедура экспортного контроля была грамотно перенесена из правительства СССР в правительство России, причем удалось если не избежать, то, по крайней мере, свести к минимуму соблазны переходного периода. В срок, в соответствии с международными требованиями, готовились "контрольные списки". В целом, хотя и с изрядным напряжением, обеспечивалась вся цепочка прохождения лицензий, включая координацию со "смежниками" (в частности, с Минатомом и МВЭС).
Выделение экспортного контроля вместе с валютным контролем, в новую самостоятельную структуру стало логическим развитием активной деятельности отдела экспортного контроля министерства экономики, признанием важности усилий по предотвращению нелегального экспорта ядерных материалов, двойных технологий, чувствительных вооружений, которые предпринимает российское государство. Симптоматичным стало назначение на пост главы Службы Олега Павлова - опытного руководителя, способного противостоять давлению.
Даже если попытка ликвидировать независимый от интересов ведомств и крупных лоббистов экспортный контроль в России на сей раз не имела успеха, противникам ВЭК безусловно удалось создать нервозность в работе специалистов, да что там говорить - практически парализовать на какое-то время ее деятельность. Отодвинут срок внесения в Госдуму проекта Закона об экспортном контроле, который мог бы стать чрезвычайно важным юридическим документом, консолидирующим правовую базу экспортного контроля в России. Затруднено рассмотрение ряда "сложных случаев".
В то же время наивным было бы полагать, что с восстановлением одной структурной единицы ситуация с контролем над чувствительным экспортом мгновенно улучшится. Необходима кропотливая, без сенсационности и спешки, работа с предприятиями, выработка рекомендаций по созданию внутрифирменной системы экспортного контроля. Необходима тесная координация с другими ведомствами: с МИДом, Минатомом, ГТК, ФСБ, МВЭС,- которая исключила бы возможность ведомственных "несостыковок". А в дальнейшем необходимо, видимо, еще и не скромничать. Достаточно одного-двух сюжетов с подробным изложением причин отклонения выдачи лицензии конкретной фирме, чтобы и общественное мнение более определенно выработало свое отношение к ВЭК.