Председатели Комитетов Государственной Думы по безопасности и международным делам отвечают на вопросы журнала ЯК о ратификации СНВ-2 и об СНВ-3

 

Виктор Илюхин, председатель комитета по безопасности

 

- Ваши условия ратификации СНВ-2

 

Условий достаточно много. Прежде всего, мы просили бы сами определить тип и вид ракет, которые надо сокращать. Другой момент - по срокам растянуть договор до 2003 -2005 года. Третий момент - мы не уверены, что наши финансовые возможности позволят выполнить обязательства.

 

- Встреча в Хельсинки - это поражение или победа российской дипломатии?

 

Я думаю, что это поражение. По сути дела, перед глава России был поставлен перед фактом. Сколько бы он не протестовал, все уже было решено без него. Речь шла только о том, что он мог выторговать для себя лично. Такие условия, которые бы смягчили негативные последствия от расширения НАТО. Но главное в том, что мы уже не можем противостоять НАТО, в том, что за нас уже решают, нас ставят перед фактом.

 

- Возможно ли размещение российского ТЯО на территории Белоруссии?

 

Не только вполне возможно, но и необходимо. Надо предупредить и Балтийские государства в том, что для них выгоден нейтралитет. Если жители балтийских государств не хотят жить под прицелом наших ракет. Было бы меньше опасности, если бы стратегические и тактические были бы нацелены не на них, а куда-то еще.

 

- Возможно ли было бы создание БЗ в ЦВЕ?

 

Вполне возможно. И думаю, что время блокового противостояния давно кончилось. Надо использовать механизмы международных организаций - ОВСЕ, ООН. Для этого есть условия.

 

 

 

Владимир Лукин, председатель комитета по международным делам

 

- Какие бы параметры СНВ-3 Вы бы хотели увидеть?

 

Чем меньше боеголовок, тем лучше. Оптимально - 1000 - 1500 боеголовок. Тогда нам не надо достраивать, и дешевле сохранить то, что у нас есть. Эти цифры значительно ниже, чем те, о которых шла речь в Хельсинки. Я не знаю, как отнесутся к такому предложению со стороны США.

 

 

 

- При каких условиях возможна ратификация СНВ-2, если она возможна?

 

Пока я не вижу такой возможности. В Хельсинки России было предложено сначала ратифицировать СНВ-2, а потом говорить об СНВ-3. Это невозможно, т.к. мы не можем ратифицировать СНВ-2, не имея ясности с тем, что будет с СНВ-3. Получается, что нам надо сначала разрушать, а потом снова стоить. Это нереалистично. Поэтому когда мы говорим о параллельной ратификации СНВ-2 и заключении СНВ-3: когда мы будем ратифицировать СНВ-2, надо иметь четкие и реалистичные параметры СНВ-3.

 

 

 

Но главная проблема - это проблема ПРО, потому что пока нет ясности по параметрам ПРО, по демаркации ПРО ТВД и стратегической ПРО. Пока этого не будет сделано, мы не можем соглашаться на радикальное сокращение наших вооружений. Переговоры по этому вопросу очень важны, и подвижки американцев в сторону повышения????

 

А что касается позитивной стороны переговоров, то это согласие США на продление сроков для выполнения СНВ-2 до 2003 года. Это делает ситуацию более реалистичной, потому что к этому времени большая часть наших МБР с РГЧ ИН уже устареет, а достраивать эти типы ракет уже невозможно, потому что кооперация с Украиной вряд ли предвидится, что она сейчас и демонстрирует политически.

 

 

 

- Как Вы себе представляете дальнейшие переговоры по разграничению стратегической и нестратегической ПРО, если учесть, что в Хельсинки договорились о разграничении стратегической ПРО и ПРО ТВД?

 

В Хельсинки не договорились, а назвали основные параметры ПРО по скорости. Есть еще много других конкретных вещей, о которых не договорились, кроме того, американцы согласились только до марта 1999 года оставаться верными принципам неиспытаний. Это нас совершенно не устраивает, потому что в США есть такая тенденция - как только они достигают определенной скорости ракеты-мишени, они повышают потолки. И в 1999 они опять повысят. А нужна конкретная и ясная договоренность на обозримый период времени. Нужно уточнить по многим другим, кроме скорости, и зафиксировать эти параметры ПРО в договоре.

 

 

 

-Как Вы оцениваете ситуацию с КРМБ?

 

-Это одно из достижений Хельсинки. Переговоры по КРМБ дальнего действия будут являться частью переговоров по СНВ-3. Но переговоры будут длительными и очень сложными.

 

 

 

- Ваше отношение к ТЯО.

 

Надо его включать в общие параметры сокращения. Но пока в общем виде. Нужно ликвидировать и наше тактическое оружие тоже.

 

 

 

- СНВ-2, СНВ-3 - это договоры между Россией и США. Но ведь есть другие страны, которые могут угрожать национальной безопасности России. Например, Китай.

 

Китай, Англия, Франция. Пока мы договаривались о странах с наибольшим потенциалом ядерного оружия. А когда мы выйдем на потенциал в 1000 боеголовок, встанет очень серьезны вопрос об участии этих стран. Мы и сейчас бы хотели, чтобы они участвовали, но они говорят. что пока сильно отстают от нас по количеству боеголовок. Думаю, что обязательное участие этих стран - это проблема СНВ-4.

 

 

 

- Как Вы относитесь к возможности размещения ТЯО на территории Белоруссии.

 

Никак. Ядерное оружие с территории Белоруссии вывезено и дезактивировано. Я не сторонник бряцать ядерным оружием и не вижу в этом необходимости. А проблема ТЯО... Если будет война, то будет задействовано стратегическое ядерное оружие. Я не вижу в нынешнем варианте ситуации, когда бы начали применять политику дозированного ответного удара, а ядерное оружие не применять. Поэтому, где находится тактическое ядерное оружие, не имеет большого значения. У нас ведь и стратегическое ядерное оружие сейчас не нацелено друг на друга. Поэтому это психологический фактор, и он должен быть. Тем более сейчас, когда в России очень слабая армия. Но именно как психологический фактор резерва. Надо решать вопрос политически.

 

 

 

- Возможно ли развертывание в России ПРО национальной территории?

 

Против пороговых государств я бы предпочел, чтобы была ПРО совместная с США. И эта идея развивается, хотя мы потенциально более уязвимы, чем США с более близкой дистанции. Тут есть определенные различия. Но тем не менее, я думаю, что такая комбинация и создание ускоренной нестратегической ПРО возможно.

 

 

 

- Когда речь идет об СНВ-3, речь идет о стратегическом оружии. Но сейчас все большую роль играет ВТО. Возможно ли обсуждение проблем ВТО (в виде дополнительного протокола, соглашения) в рамках СНВ-3?

 

- Я не уверен, что такой разговор станет возможным в рамках СНВ. Ведь СНВ - это ракетно-ядерный договор, а ВТО не обязательно связано с ядерным оружием. Я не уверен, что США готовы на это. В американской военной стратегии сейчас есть тенденция: как можно скорее избавляться от ЯО, потому что ЯО - это оружие баланса, оно не вписывается в концепцию однополярного мира, это оружие биполярного или многополярного мира. ВТО - более операбельное, более технологичное оружие, оно повышает способ воздействия США. Но это уже следующий шаг, более перспективный, и я не уверен, что в ближайшее время надо эту проблему поднимать. Потому что ЯО не скоро полностью исчезнет с лица земли. Какая-то часть останется даже на время, пока оно будет уничтожаться. Правда, ядерное оружие ненацеленное.

 

- Несложно перенацелить.

 

- Если бы было сложно, тогда это было бы не оружие устрашения.

 

- Какую позицию должна занять Россия в отношении возвратного потенциала?

 

В отношении возвратного потенциала более-менее договорились, есть определенные договоренности, поэтому, я считаю, что Хельсинки был шагом вперед. Но давайте дадим переговорщикам еще более четко договориться.

 

- Какие требования Вы бы предъявили к российским СЯС в рамках новой военной доктрины?

 

Идеальная комбинация видится в создании не очень большого, но неуязвимого водного потенциала на БРПЛ, достаточно надежного с достаточно хорошей маневренностью в море, Россия в данной ситуации находится в достаточно неблагоприятном положении, но все же есть определенные возможности, особенно в Тихом океане, на Севере, с хорошо укрытыми дозированными силами, экономичными, достаточными не только для ответно-встречного удара, но и для второго удара. Это при условии, что СЯС постепенно и в России и в США сокращаются. Я думаю, что это комбинация идеала с возможностями. Потому что многозарядные РГЧ ИН - это эффективное оружие, но оно невозобновимо в нынешней ситуации в России.

 

- В рамках СНВ-3 впервые встает вопрос о боезарядах. Раньше шла речь в основном о носителях.

 

Чем меньше ракет, тем эффективнее и надежнее должны быть боезаряды. По боезарядам мы добьемся снижения уровня, или будем верными принятому. Поэтому они должны быть очень точными и КПД должно быть очень высоким. Главное - надежность, точность, эффективность и быстрота.