Дмитрий Петров
Время от времени публицисты напоминают читающим россиянам, что живут они в окружении политических мифов. При этом мифотворчество идет непрестанно. И особо интенсивно - во время избирательных кампаний. Такова уж, понимаете ли, специфика современной представительной демократии.
При этом одни полагают, что с мало-мальской пользой для себя повлиять на ситуацию граждане могут, соучаствуя в мифотворчестве. Другие же - ну прямо по Ги Дебору - утверждают, что выход - в прорыве за пределы "общества спектакля". Но не объясняют, как тогда все же быть с избирательными кампаниями, как с важной составляющей всей демократической процедуры...
Так уж повелось, что в качестве позитивного образца отечественному избирателю рекомендуют Соединенные Штаты. Там, дескать, институты свободы столь развиты, что результаты выборов в любом случае будут на пользу демократии, независимо от применявшихся технологий. Самым же отрицательным примером из всех возможных, считается опыт Веймарской республики, где в 1932 году на свободных и тайных выборах победила гитлеровская НСДАП, во многом благодаря нестандартным методам ведения кампании.
Вот где, указывает в "Новой газете" Алла Боссарт, зарыты все собаки. Стоит только посмотреть тройку-четверку предвыборных киношек, сделанных тогда по заказу нацистов, как сразу становится ясно: партия Адольфа Шикльгрубера одержала верх, поскольку активнейшим образом творила миф о "парящем фюрере", а также об одном государстве, одной нации, одном вожде...
Это Геббельс тогда придумал усадить Адольфа в самолет и отправить его летать из города в город, с одной стороны - опережая соперников, катавшихся в автомобилях и поездах, а с другой - строя основание под мифологической метафорой, оформленной в партийный лозунг: "Гитлер над Германией!".
Вот так он и летал из Гамбурга в Штутгарт, из Бремена в Дрезден и далее. А тем временем служба пропаганды тиражировала его выступления по радио и прокручивала в киношках, что также было для европейской школы предвыборных кампаний весьма ново, а для немецких политиков еще и довольно дорого. Штурмовики маршировали по улицам городов, заклеенных портретами Тельмана и листовками с серпом и молотом. Плакаты социал-демократов и митинги коммунистов яростно срывались. Встречи с избирателями превращались в кровавые побоища, где с переменным успехом долбились молодчики из Рот-Фронта и СА.
Избиратель же смотрел на все это с ужасом утомленного беспределом бюргера, тоскующего по старому доброму германскому порядку. И именно за его голос - голос мещанина - бились в эфире агитаторы нацистов, в то время, как консерваторы взывали к благоразумию народа, а красные и социал-демократы в строгом соответствии с указаниями Москвы и догмами марксизма делили сознательный пролетарский электорат.
Вот и поделили. И расплатились за ошибки не местами в парламенте, но собственными головами, плюс - будущим страны. Хотя каким было бы это будущее (да и будущее Европы), победи на тех выборах сталинисты-тельмановцы, еще вопрос. Ведь это только "судя по нацистским агиткам (по которым о тогдашней ситуации судит Алла Боссарт), выборы в 1932 году были безальтернативными". На самом-то деле шансы коммунистов на успех перед началом кампании оценивались как очень хорошие.
Но как не согласиться с Аллой Боссарт, если она пишет: "Выборы в такой ситуации не праздник (а кто, окромя советских товарищей утверждал, что выборы праздник?)... - это драма, тяжкий жребий, потому что это - Выбор".
Это действительно - Выбор. И в тех же тридцатых годах его делали граждане не только Германии, но и США. И там кандидаты отнюдь не пренебрегали возможностями авиации, радиовещания и кино. Впоследствии президент Рузвельт сделал свои радиообращения к народу постоянной политической практикой. А Голливуд вовсю помогал ему выводить страну из Великой депрессии, настойчиво формируя в сознании всех настоящих американцев объективный образец - имидж стойко переносящих невзгоды, целеустремленных предпринимателя, рабочего, фермера, домохозяйки, с оптимизмом смотрящих в будущее и, при случае, поющих гимн звездно-полосатому флагу, даже переезжая на товарняках в поисках поденной работы.
Или вы думаете случайно американские профсоюзники в кожаных чемоданах привозили демократам миллионы долларов, помогая Рузвельту вторично стать президентом? Что - от большой любви? Вовсе нет. Они понимали: в него нужно верить, как в надежду на перемены к лучшему в скором будущем.
Нет, то был PR, отнюдь не слабее геббельсовского...
Но, согласитесь, смешно считать, что и Гитлер, и Рузвельт просто услышали предсказания Уэллса о силе пламенных моторов и усвоили поучение Ленина насчет важнейшего из искусств... Отнюдь. Но те, кто руководил их кампаниями, знали: предвыборное соперничество - не столько конкуренция доктрин, сколько борьба смыслов, облеченных в образы и слова. Борьба мифов (чисто по Барту). А современные средства коммуникации - ее самые эффективные инструменты.
И тут вновь приходится согласиться с госпожой Боссарт. Действительно, тогда политтехнологи конструировали настоящее. Более того, они занимаются этим и теперь. Помилуйте, кому ж еще его конструировать? И нынче, как и тогда, "политтехнологи живут и работают в рамках текущего курса марки и доллара". Но вот с чем согласиться ну никак решительно не удается, так это с тезисом о будущем, которое не в их компетенции.
И в тридцатые годы, и в наши странные дни именно будущее оказалось в компетенции политтехнологов. И странно, когда журналисты, атакующие политическую мифологию, притворяясь, что им известно что-либо кроме нее, делают вид, что полагают эмблемки, листовки, кепчонки, речи и концерты содержанием работы политических технологов. Все это лишь средства творения мифов, в той же мере, в какой средствами творения того же самого в руках журналистов являются маленькие черные литеры, фото и видеоряд.
Только журналистам кажется, что они продают зрителям и читателям информацию. А успешные специалисты по избирательным кампаниям - в отличие от неуспешных торговцев "компроматом" и "картонками под пивные кружки с Вашим портретом" - продают избирателям будущее. Вшивая его в лозунги, программы, слова и выражения лиц партий и кандидатов.
Гитлер и Рузвельт умели это делать еще вон когда. Умеют и Квасьневский, и Блэр, и Кириенко. А вот либеральные журналисты, как видно, не научились до сих пор. И потому продолжают рассуждать о тоталитарной сути политтехнологий и выдавать агитационные ролики давно минувших лет за страшилки, адресуясь к сегодняшней аудитории.
А аудитории интересно: почему в Германии и в США выборы (хоть и разнившиеся правилами, абсолютно идентичные в качестве демократического института) завершились с такой чудовищной разницей? А потому, отвечают особо продвинутые либералы, что американское общество, более ста лет к тому времени прожившее в культуре демократии, невзирая на депрессию, было очень граждански зрелым. А германское - совершенно не зрелым. Примерно таким, как нынешнее российское. Вот потому-то де и надо бояться.
А ну запустят кого-нибудь над Россией? А вдруг уж такой сотворят миф? Уж такие зарядят технологии... Такие запустят ролики... Что жуть возьмет! И настанет полный тоталитаризм!..
Одно тут только не совсем ясно: это что же, "Новая газета" таким вот образом призывает выборы отменить во имя демократии? Лучше-де пусть их вовсе не будет, чем пройдут они в ситуации агрессивно творимого мифа? Так ведь вспомните, что и при Гитлере опасность выборов объяснялась, в частности, тем, что они есть не что иное, как манипуляция, обман и сплошной мираж. Гитлер покончил с манипуляциями. Он боялся миражей.
А я думаю бояться не надо. И припомнив, не без пользы, трагедию Германии и драму Штатов более чем полувековой давности, обнаружить 11 демократических кандидатов, вступающих сейчас в соперничество в республике Россия. Над которой, кстати, тоже есть небеса. То облачные, то безоблачные. То ночные... А вот упадет с ночных-то небес товарищ Зюганов, обнимет партийным-то объятием...
Впрочем, и это, слава Богу, все те же либеральные кошмары в сонном "обществе спектакля".