Наука

 

То, что левое и правое мозговые полушария при случае обходятся и друг без друга, сегодня известно всем. Однако мало кто знает, что история этих исследований началась с визита к врачу пациента, известного науке под именем W.J.

АСПИРАНТ калифорнийского Института технологий Михаэль Газанига утверждал, что это был один из самых незабываемых моментов его жизни. В 1962 году к нему в лабораторию пришел пациент, в мозгу которого после травмы был разрушен узел нервных окончаний, связывающих левое и правое полушария. Позже пациент был занесен в историю нейробиологии как человек, с которого начались исследования этой проблемы, а исследования калифорнийской лаборатории принесли руководителю лавры нобелевского лауреата.

 

Обаятельный ветеран второй мировой войны, в научной литературе известный как W.J., называл и описывал цвета, буквы и другие предметы, попадавшие в поле его зрения справа. Информация, попавшая в правое поле зрения, обрабатывалась левой половиной мозга. Потрясенные ученые предположили, что его левое полушарие работает самостоятельно и выполняет базовые задания, откликаясь на визуальную "картинку".

 

Момент истины наступил, когда Газанига и его коллега - позже известный нейробиолог - доктор Сперри поместили предмет в левое поле его зрения и ждали отклика от правого полушария. W.J. вел себя так, как будто ослеп. Он не видел предметов, которые ему показывали слева, но его левую руку положили на кнопку, и контролируемая правым полушарием рука нажимала на нее каждый раз, как только предмет появлялся в поле зрения.

 

Именно там в калифорнийской лаборатории впервые было сформулировано, что правая половина мозга может заменить левую. Случай с W.J. привел к систематическому изучению феномена людей с отсутствующей связью между мозговыми полушариями и к тому, что целое поколение ученых занялось исследованиями устройства памяти, эмоций и других процессов ментальной жизни человека.

 

В начале 70-х исследователи показали, что правая половина мозга отвечает за визуальные и чувственные задачи, а левая - за язык, речь и логическое мышление. Эти поиски быстро привели к популярной формулировке о "логичной" левой половине и "креативной" правой.

 

Тем временем Газанига продолжал свои наблюдения за W.J. и другими пациентами, следствием чего стало появление целой гибридной науки - когнитивной нейробиологии. Сегодня он добился больших успехов, выпускает свой научный журнал и продолжает исследования в Университете Калифорнии.

 

Тридцатипятилетнее изучение людей с мозговыми нарушениями привели доктора Газанигу к ощущению, что понять, как работает связь между полушариями мозга, практически невозможно. "Подробнейшие описания устройства мозга не приближают нас к пониманию того, как именно работают эти проклятые три фунта нервного вещества", - говорит он. С тех пор уже многие наблюдения показали, что каждое полушарие в критических ситуациях способно выполнять функции другого: "Но теперь мы просто имеем две непонятные системы вместо одной".

 

Есть теоретическое представление о том, как работает связь между полушариями мозга: правое полушарие перерабатывает сенсорную информацию так называемым базовым способом: узнает и фильтрует всю визуальную картинку. Дальше оно отправляет ее в левую половину и заставляет анализировать и принимать решение.

 

В этом году в истории с этими исследованиями произошел новый поворот: в журнале "Физиология" Михаэль Газанига опубликовал результаты эксперимента, который проводил на десяти здоровых людях и трех пациентах с разрушенной связью между мозговыми полушариями. Он помещал треугольник, состоящий из равного количества черных, серых кругов и черных квадратов, в поле зрения каждого только с одной стороны. Здоровые люди могли распознать только общие очертания треугольника, большое количество серых кругов и маленькую группу черных предметов. Больные различали фигуры отчетливее, но только справа.

 

Результаты показали, что правая половина содержит механизмы для просачивания сенсорной информации, утверждает Газанига, а левая использует более сложную сенсорную стратегию.

 

Каждая из изолированных половин может различать специфические буквы в обычных словах легче, чем в бессмысленных. Но правое полушарие справляется с этой задачей дольше и требует тем больше времени, чем длиннее слово. Кроме того, травмированные люди могут различить много мелких предметов, а у здоровых они сливаются в темное пятно. Может быть, оставшись без помощи левой половины, правая способна не только перестроиться, но и обретает неординарные способности к развитию?

 

30 лет назад Газанига первым предположил, что левая половина играет роль интерпретатора, но сейчас он подозревает, что, оставшись изолированной, она также совершенствуется в процессе усиленного тренинга. Впервые это было обнаружено в тесте, когда больные различали две картинки одновременно. Дальнейшие работы показали, что левая половина-интерпретатор может влиять на пямять, и не всегда хорошо. Когда пациенту показывали картинки одну за другой, в каждой новой он ошибочно узнавал первую.

 

Когда доктора Газанигу спрашивают, зачем эволюции понадобилось это деление на полушария, он разводит руками и смеется: "Спросите у кого-нибудь другого". Конечно, дорога от мозга к сознанию еще не изучена: "Молекулярная биология настолько хорошо развита, что ей пора выйти за пределы университетов и переселиться в индустриальные парки. Фундаментальные молекулярные программы слишком обширны и ставят невыполнимые задачи по освоению неизученного. Трудно сказать, когда произойдет такой синтез. Но только он выведет нас на новый уровень".

 

По материалам "Science news"

Татьяна ТКАЧЕНКО, "Новая Сибирь"